О медвежьей агрессии на Камчатке рассуждают охотоведы

В этом году лето на Камчатке началось с двух страшных трагедий — два человека в Елизовском районе стали жертвами медведей. 20 агрессивных хищников, представлявших опасность для людей, были отстреляны.

В социальных сетях с пугающей скоростью распространяются фотографии и видео с растерзанными людьми и убитыми медведями. Сборщики дикоросов боятся заходить в лес. Что же происходит и как спастись? Об этом журналист агентства «Камчатка-Информ» узнала у заместителя руководителя Агентства лесного хозяйства и охраны животного мира Камчатского края Владимира ГОРДИЕНКО.

– Владимир Николаевич, как вы оцениваете ситуацию, складывающуюся в последнее время с нашествием медведей на Камчатке? Можете ли вы назвать её критической?

– На мой взгляд, ситуация достаточно стандартная. К сожалению, люди гибнут каждый год. В этом году просто сложилось так, что в начале сезона в одном районе произошли сразу два случая нападений со смертельным исходом. Фактически же, если смотреть в целом по краю, ситуация находится на среднем, достаточно характерном уровне. А эти два случая вызвали некий нездоровый ажиотаж. Нам часто поступают сигналы, а когда начинаем проверять, оказывается, что медведь не залез, а проходил мимо, был не четыре раза, а один. Или вообще его не было, а люди почему-то решили, что он был.

В любом случае, на местах всегда есть люди, которые в силу своих обязанностей оценивают уровень опасности. Это местная администрация. Если ситуация каким-то образом начинает выходить из-под контроля, местная администрация бьёт тревогу. Как было, например, в посёлках Соболево, Устьевое, Ивашка, Оссора, Эссо, когда в прежние годы периодически действительно наблюдалось нашествие медведей и сложно было соблюдать режим жизнедеятельности, работать людям. Тогда можно было говорить, что складывается критическая ситуация, и принимались меры. Но такие ситуации, как правило, локальны, происходят в отдельных населённых пунктах и на край в целом не распространяются.

– В прошлом году из-за неурожая рыбы и ягод мишки легли спать голодными. Как они перезимовали? Есть ли какие-то данные о потерях?

– Данные о зимовке у нас не очень полные. Но те, которые имеются, неутешительны. Если проанализировать результаты весенней охоты, можно сделать вывод, что, во-первых, звери вышли из берлог достаточно поздно и, на первый взгляд, стало значительно меньше, чем обычно медведиц с медвежатами, особенно с сеголетками. Мы предполагаем, что либо часть медвежат погибла от бескормицы, либо медведицы не принесли, как положено, приплод в берлогах. Есть вероятность того, что на численность медведя бескормица прошлого года повлияла отрицательно.

– Когда проводились последние учёты медведей? Сколько их сейчас на Камчатке?

– Последние общие авиаучёты медведей проводились в начале 2000-х годов. После этого проводились локальные учёты в Южно-Камчатском заказнике, Кроноцком заповеднике, по южной части Елизовского и Усть-Большерецкого районов. Кроме того, ежегодно проводятся наземные учёты.

На наш взгляд, до 2013 года численность медведей была достаточно стабильной. Сейчас часто вспоминают о том, что в 1995 году медведей было 6 тысяч особей, а сейчас их 20 тысяч. На самом деле, эта оценка не совсем верная. В 1990-х годах мы применяли методику авиаучётов медведей достаточно осторожно и фактически их недосчитывали. Невозможно было сказать: «Господа, вы ошибаетесь, их не 6 тысяч, а гораздо больше». Мы пытались постепенно к этой мысли подводить общественность, науку и всегда наталкивались на определённое противодействие.

Но постепенно мы назвали ту цифру, которая, на наш взгляд, соответствует действительности, — около 20 тысяч особей. И сейчас нельзя говорить о каком-то резком росте популяции. Численность медведя естественным образом варьируется, но в пределах края эти вариации незначительны.

Мы запланировали проведение авиаучётов медведей по всему краю на 2015 год. Это достаточно сложная работа. Правительство Камчатского края нам по программе выделяет на это деньги, и деньги значительные. Работа сложна технически: территория большая, и не так много авиаторов, которые готовы участвовать в этой работе и выполнять её со всеми требованиями. Но время для организации есть, и мы постараемся выполнить авиаучёты на должном уровне.

– Можно ли говорить о том, что природа мстит нам за нанесённый ранее вред?

– Мне сложно оценивать состояние кормовой базы, в частности рыбных запасов. Здесь приходится доверять людям, которые рыбу изучают, — КамчатНИРО. Специалисты дают прогнозы, обосновывают допустимые уловы. По их данным, говорить о катастрофе преждевременно. Хотя данные по реке Большой наталкивают на мысль, что рыбы становится меньше, соответственно это сказывается и на медведях.

Влияет и изъятие у медведей хороших мест обитания. У нас развернуто строительство нескольких крупных предприятий, и так сложилось, что они находятся в ключевых местах обитания медведей. Потеря медведями этих территорий ведёт к прямой гибели зверей, их вытеснению. А вытесненные медведи не увеличивают, к сожалению, плотность численности на новой территории. В результате естественных процессов численность возвращается к уровню, который предшествовал приходу вытесненных со своих мест особей. То есть идёт фактическое снижение общей численности и плотности медведей за счёт вмешательства человека.

А ситуация прошлого года в своём роде уникальна с точки зрения науки, с точки зрения экологии: неурожай кормов — и рыбы, и дикоросов — был одновременно и к тому же на большой территории. К сожалению, узких специалистов, которые изучали бы медведей, на Камчатке нет. Но если бы такой специалист был, он за один только прошлый год смог бы защитить диссертацию. Последствия прошлого года, я думаю, мы будем отмечать ещё достаточно продолжительное время...

– Фиксировались ли такие всплески медвежьей агрессии, как в этом году, ранее в истории Камчатки?

– Вспышки бывали. В 1987 году в Елизовском районе мы организовывали весной отстрел с вертолёта всех медведей, которые выходили к людям в Петропавловске-Камчатском и Елизове. Поскольку в предыдущий год зверь был некормленный, голодный залегал. Похожая ситуация была в конце 1980-х годов в Соболевском районе, когда до 100 медведей вынужденно отстреливали.

– А случаи этого года? Чем вызвана агрессия?

– Это не агрессия. Это обыкновенное пищевое поведение. Звери появляются у населённых пунктов, пытаются найти здесь источники пищи. Мы о многих случаях и не знали бы, если бы не современные средства фото-, видеофиксации. И раньше медведи приходили в посёлки и города, но об этом просто никто не знал, либо знали 1-2 очевидца. А сейчас из рук в руки передаются записи с видеорегистраторов, камер наблюдения. То есть не медведи стали появляться чаще, а больше возможностей появилось их увидеть и снять.

Многие видели ролик, где молодой медведь в Вилючинске ныряет головой в урну. Он не ищет ничего, кроме пищи. За редким исключением, например, когда ему нужно пройти. Есть у нас такие населённые пункты, которые расположены на пути следования медведей. Такая ситуация, например, в Ивашке или в Рыбачьем, где у них переход по берегу, и как бы хищники ни старались, всё равно попадают на территорию населённого пункта.

Отдельная ситуация, когда звери поселяются на границе населённого пункта, в связи с тем что здесь они чувствуют себя в безопасности от других зверей, более высоких по статусу. Как правило, человека они опасаются меньше, чем своих сородичей. Бывали случаи, когда у населённого пункта обосновывалась медведица, инстинктивно чувствующая, что медвежатам безопаснее находиться ближе к человеку, поскольку от последнего угроза меньше, чем от самцов, которые могут съесть потомство, нанести травму медведице или молодым медведям, находящимся ниже в иерархии. Потомство таких медведиц становится более адаптированным к человеку, медвежата не считают опасным подходить к жилью, заходить на территорию. Но как предмет гастрономического интереса медведь человека не расценивает.

– Можно ли в такой ситуации что-то прогнозировать? За грибами в этом году лучше не ходить?

– За грибами ходить можно и нужно. Но, безусловно, принимая меры безопасности для предупреждения конфликта с медведем.

– Вы лично с каким средством защиты сегодня выходите в лес? И что посоветуете камчатцам?

– Я пользуюсь для обеспечения собственной безопасности перцовым баллоном импортного производства. Это самое эффективное средство отпугивания, неоднократно проверенное, в том числе и лично.