г. Елизово, 4 июля — АиФ-Камчатка. На днях в редакции «АиФ-Камчатка» раздался звонок. «Видела в женском монастыре необычную герань, — сообщила наша читательница. — Интересно, откуда она там взялась?»
Выяснилось, что этот цветок на Камчатку привезла из далёкой Черногории жительница Елизова Марина ЛОГАШОВА.
– Этот цветочек несколько лет назад я увидела в Цетинском православном монастыре, где хранятся нетленные мощи Иоанна Крестителя. Там очень много цветов, но мой взгляд почему-то упал именно на этот, — говорит Марина. — Я долго крутилась вокруг него и всё думала, как бы отщипнуть отросточек. В это время, оказывается, за мной наблюдал один из монахов, и, конечно, он сделал мне замечание. А когда я выходила из монастыря, он совершенно неожиданно подошёл ко мне и протянул тот самый отросток. Вот так необычная монастырская герань из Черногории попала на Камчатку. А я обрела очень хорошего друга в лице того самого монаха.
Её девчонки
…Запах герани Марина помнит с детства. Эти цветы разводила её мама.
– По правде сказать, раньше я никогда не думала, что пойду по стопам матери — буду заниматься цветами и вообще проявлять к ним какой-то интерес. У меня очень быстрый темп жизни, я занятой человек, а растения требуют большого внимания и ухода. Однако как-то я шла по рынку и увидела бабушку. Она продавала маленькие кустики герани. По большому счёту, они мне были совсем не нужны, но мне так стало жалко эту бабульку, что я скупила у неё все цветы. И теперь у меня дома цветёт вот такая красота. По утрам первым делом лечу на балкон: смотрю, как они, поливаю, разговариваю, целую каждый цветочек. Цветы — они ведь живые. К ним нужен особый подход. Я их даже называю, как людей, — мои девчонки.
…Герани у Марины дома действительно много, но черногорская — особенная. Горшочек с этими южными цветами и был подарен монахиням единственного на Камчатке женского Свято-Казанского монастыря. Оставила отросточек Марина и себе — по словам женщины, через это растение она чувствует связь с тем местом, откуда оно было привезено.
«Ещё сигану!»
…Марина Логашова — личность неординарная. Она состоит в нескольких попечительских советах, входит в Союз православных женщин Камчатки, занимается бизнесом… Не менее активной была и в молодости.
 |
|---|
| На фото — Марина Логашова в молодости |
– Молодые годы у меня были боевыми, когда стукнет лет 80, сяду за мемуары, — смеётся Марина. — По складу характера была вечным врагом коммунистов и чекистов. В партии, кстати, никогда не состояла. А когда пытались туда затянуть, отмахивалась: «Я в очереди стою, ещё не подошла».
…После окончания школы Марина, в отличие от своих сверстниц, не стала поступать в институт, а пошла в… армию. Служить начинала на берегах Амура, а затем девушку перевели в Группу советских войск в Германии — в десантно-штурмовую бригаду.
– В то время с нами особо не церемонились, — вспоминает она свой первый в жизни прыжок с парашютом. — Командир наш пришёл и сказал: «Получаешь полуторный оклад, год за полтора идёт… Надела парашют и пошла!» Так я и прыгнула. Лечу: земля где-то далеко внизу, а я вместо того, чтобы думать о своей безопасности, хохочу, что есть мочи — анекдот вспомнила: «Выскакивает парашютист из самолёта, стремительно падает вниз и видит, что ему снизу навстречу кто-то летит. Парашютист спрашивает у него: «Слышишь, мужик, не знаешь, где здесь кольцо, как парашют открыть-то?» А тот ему: «Не, не знаю, я сапёр…» (смеётся).
Сколько потом было прыжков — она не признаётся. Говорит, есть у десантников такое поверье: как только сказал окончательную цифру — поставил на прыжках крест. А в планах у Марины — «обязательно сигануть ещё разок, под старость лет».
Почему на Камчатке умирает парашютный спорт >>>
…Из Германии Марина уехала служить в Калугу, а оттуда — на Камчатку, в 1992-м.
– Сюда ехала, как все, — на год, максимум два, а осталась на двадцать. И ни капли об этом не сожалею, — комментирует военная пенсионерка.
С людьми, знакомство с которыми подарили Марине годы службы, она общается до сих пор. Периодически к ней в гости приезжают и друзья из Германии.
– Немцы влюблены в нашу природу. Как-то мы повезли их в Малки. И там потеряли мою подругу. Я отправилась на поиски… Выхожу на полянку и вижу картину: сидит моя Эрика на какой-то телогрейке, пьяненькая и очень довольная. В одной руке у неё — совдеповский гранёный стакан с водкой, в другой — рыбья голова, которую она отродясь не ела, а возле расположились два коряка. Выяснилось, что Эрика заблудилась и совершенно случайно вышла на рыбаков. Очень их испугалась. Но, конечно, мужички наши ничего плохого ей не сделали, наоборот, накормили-напоили. Подруга из Германии до сих пор эту историю вспоминает и восхищается душевностью наших людей. Когда мы, кстати, провожали немцев домой, то уже в аэропорту спросили: «А что вам, ребята, здесь больше всего понравилось?» Думали, скажут — рыба, икра, вулканы, а они в один голос и не сговариваясь: «Люди!»
Душа в машине
…С женским монастырём судьба свела Марину пять лет назад.
– Вышло это случайно, — вспоминает она. — Осенью в дождь я ехала из Елизова в Петропавловск по старой дороге. На обочине увидела двух монахинь — они стояли с ящичком для пожертвований. Женщины попросили довезти их до города. Так началось наше знакомство... Понимаете, такое чувство, что душу мою взяли, в стиральную машину кинули, добавили отбеливатель и несколько раз прокрутили. После общения с воцерковлёнными людьми понимаешь, что всю сознательную жизнь ты прожил в темноте и дальше своего носа ничего не видел.
Марина увлечённо рассказывает о людях, которые живут в монастыре, и о тех чудесах, которые происходят в его стенах.
Чудеса в монастыре: иеромонах — о феномене книги «Несвятые святые» >>>
– Вы бы знали, скольких людей монахини спасли от верной гибели, скольким помогли! Там происходят порой и вовсе необъяснимые вещи. Само пространство монастыря очень сакрально. Его строили из дерева, привезённого с Байкала. Матушка по всему периметру укладывала камешки, которые привезла с горы Фавор в Иерусалиме. Под алтарём заложены мощи святых. Монастырь, его пространство — это такая благодать! Заходишь туда — и душа ликует. Но при этом сами монашки живут в спартанских условиях.
По словам Марины, летом жить в монастыре терпимо, а вот зимой там можно только существовать — в помещении очень холодно. А питьевую воду в любое время года приходится брать из родника.
– Летом воду возят на тележках, зимой — на саночках. Если есть трудники-мужчины, то они привозят, а если нет — женщины тягают сами. Это же позор в нашем XXI веке, когда бабушка 70 лет несёт на себе такие тяжести! С подачи губернатора Илюхина при монастыре пробурили скважину — она там стоит уже два года. Воду оттуда можно использовать в технических целях, но пить её, готовить на ней пищу — нельзя. Мы уже даже спонсора нашли, который готов оплатить фильтр на скважину. Но без помощи районных властей не обойтись, а они не шевелятся. Полное непонимание. Лично меня очень коробит такое равнодушие. Монахини там не живут, а выживают.
Кстати, недавно монастырских коснулась ещё одна напасть — в окрестностях развелись дикие собаки. Они передавили кур, бросались на людей. Но власти даже, казалось бы, такую мелочь решали две недели. Что уж тогда говорить о тепле и воде для монашек?
Сами монашки, кстати, всё это смиренно терпят — так им положено. И я убеждена, пока они молятся за нас, грешных, всё у нас, на Камчатке, будет хорошо.
Камчатка на экспорт. Куда и почему навсегда уезжают люди с Севера 
Простые истории о непростой жизни крымчан 
Как живут камчатские «украинцы»? 
Камчатцы — о позитиве, взаимоотношениях людей и президентах 
«Жена приняла моего сына».Тото Кутуньо - о любви, изменах и умении прощать