На полуостров прибыл один из братьев — Константин Грим (Бурдаев) и его команда. Брат-близнец Кости Борис покинул группу ещё в 2009-м ввиду творческих разногласий. В эфире «Радио СВ» Константин рассказал о русском и европейском слушателе, о своей тяге к путешествиям и, конечно, о своём главном в жизни увлечении — музыке.
Корр.: Здравствуйте, Костя!
Константин Грим: Здравствуйте! Я очень рад, что нахожусь в вашем волшебном городе… Долгие-долгие годы мы мечтали до вас доехать, но не доезжали. Попасть сюда мечтают многие артисты, ваш край в музыкальном мире считается экзотикой.
Корр.: Почему?
Константин Грим: Когда ты здесь оказываешься, то понимаешь, что чего-то стоишь в музыкальном мире, потому что не всем удаётся здесь побывать. Даже самому не верится, что я на Камчатке. Пришлось проделать долгий путь, чтобы, наконец, здесь оказаться.
Корр.: Давайте обратимся к истокам. В 1998 году появились «Братья Грим». Вам тогда было по 17 лет. Прекрасный возраст, когда творить начинают все. И таких творческих ребят было и будет тысячи по всей России. Но мало кому удаётся пробиться. Как удалось вам?
Константин Грим: Когда мы только начинали, то сразу основной своей профессией выбрали музыку. Понимаете, музыка… она не терпит предательства. Если ты хочешь быть певцом, нужно заниматься исключительно музыкой, и больше ничем. Многие люди работают бухгалтерами, например, и время от времени музицируют на досуге. Но из этого ничего не выходит. Музыке нужно посвящать практически всё своё время. Я, например, ни разу за свою жизнь не ходил на работу, с музыкой не связанную. Какое-то время я работал на радио, занимался изготовлением фонограмм, то есть постоянно был рядом с ней. А когда ты занимаешься чем-то одним, обычно всё получается.
Корр.: Однажды карьера музыканта может закончиться. Не думали, чем будете заниматься после?
Константин Грим: Музыкой можно заниматься хоть до пенсионного возраста. И в 64 года, думаю, я буду выходить с гитарой на сцену. Это спортом можно заниматься до 30, пока ноги бегают и руки шевелятся.
Корр.: А для ребят из вашего коллектива музыка тоже вечна? Или, может, кто-то хочет открыть свой ресторан, музыкальную студию?..
Константин Грим: Вряд ли. Дело в том, что когда ты прикасаешься к такому волшебству, как музыка, от этого потом сложно отказаться… Это особый кайф, когда ты выходишь на сцену, исполняешь песни, находишься перед аудиторией, когда ты таким образом самовыражаешься. И это ощущение ни с чем не спутаешь. Если ты один раз прикоснулся к этому, то всё — ты подсел.
Корр.: А на кого вы подсели в детстве, юности и что для вас остаётся классикой?
Константин Грим: Это, конечно же, «Битлз». Я считаю, что каждый хороший музыкант должен пройти какие-то стадии битломании. Это очень хорошая школа, которая воспитывает хороший вкус к музыке. Если ты в детстве слушал «Битлз», то с музыкальным вкусом всю жизнь у тебя всё будет в порядке.
Корр.: А сейчас есть команды, которым удаётся сочетать в себе и огромную народную популярность, и любовь коллег? Или битлам нет равных?
Константин Грим: «Битлз» спели, наверное, уже всё и сделали это настолько здорово, что, как говорила моя жена: «Ребят, вы что стараетесь? «Битлз» за вас всё и так уже спели. Вы это лучше не сделаете!». Но, тем не менее, мы стараемся сделать что-то хорошее.
Корр.: Что слушаете в свободное время: в самолёте, машине, перед сном или в душе?..
Константин Грим: Кстати именно в душе ко мне приходят самые свежие идеи. Встаёшь под воду, струйки бьют по телу, ты расслабляешься — и сразу муза приходит. А что касается музыкальных предпочтений, то своих российских коллег я слушаю не очень-то часто, потому что мы варимся в одной песочнице. Если чему-то учиться, делать это нужно у западных музыкантов. Их искусство начало развиваться раньше.
Корр.: На английском языке спеть никогда не хотели?
Константин Грим: Нет. Дело в том, что я — патриот в этом отношении. Я считаю, что у нас есть огромное количество русскоязычной публики — для них и нужно сочинять песни. К тому же я — носитель русского языка и никогда не смогу настолько хорошо сочинить песню на английском, как это сделает носитель языка английского… Зачем мне лезть в чужой огород, в чужой язык, в котором я не рос, если я владею русским, который, между прочим, намного поэтичнее, красивее, чем многие другие языки.
Корр.: Как проходят ваши репетиции? Спорите?
Константин Грим: Ой, вы знаете, я не приемлю споров и ругани в нашем коллективе. Считаю, что возможно всё, внимания достойна любая идея. Если человек что-нибудь предлагает, это обязательно нужно попробовать.
Корр.: А как отнесётесь к предложению использовать нецензурную лексику в песне?
Константин Грим: Брань — сомнительное средство самовыражения, если честно. Я понимаю, что это может быть хорошо в группе «Ленинград», но в «Братьях Грим» с нашим романтическим толком — это не очень будет смотреться.
Корр.: Расскажите о вашем отношении к алкоголю на репетициях, вечеринках?…
Константин Грим: Я могу гордиться собой, я никогда в жизни не выходил на сцену под каким-то кайфом. Музыка — это и есть кайф, отдельный. Его можно принимать только в чистом виде, ни с чем не смешивая.
Корр.: Знаю, что вы часто выезжаете в Европу. Слушатель в России и на Западе отличается?
Константин Грим: Люди вообще мало чем отличаются друг от друга. Но я заметил такую закономерность: чем дальше едешь на Запад, тем больше публика не то, чтобы раскованная, а какая-то более «оголтелая». А чем дальше едешь на восток, тем больше люди вдумчивые. Уезжаешь, например, за Урал, начинаешь играть — и публика не сразу начинает «раскочегариваться».
Корр.: Потому что это провинция?
Константин Грим: Нет, не в этом дело. Видимо, действует восточный, философский взгляд на мир. Люди становятся не сразу открытыми, а больше прислушиваются, присматриваются.
Корр.: А путешествия вне гастролей вы любите? Где бывали? Куда ещё мечтаете съездить?
Константин Грим: Мне очень повезло: у меня такая профессия, что за туризм, который я обожаю, мне ещё и приплачивают. Я был в Аргентине, это очень интересная страна. Удалось съездить и в Новую Зеландию, и в США. Мечтаю побывать где-нибудь в Танзании. В Индии не был тоже. Говорят, там очень большая антисанитария, поэтому я не нашёл туда попутчика… Путешествия — это, наверное, моё второе увлечение после музыки. Моя тяга к туризму так или иначе отражается в песнях. Композиция «Лаос» — тому доказательство.
Корр.: А вы там бывали?
Константин Грим: (смеётся) Никогда. Это скорее метафора. Лаос — это то место, куда можно улететь от невзгод и тяжёлых дум, сидя даже здесь, в этой студии. Песня была написана после поездки в КНДР. Как оказалось, это очень замечательная страна, где живут замечательные люди… Северная Корея — это место, где нет сотовой телефонии, Интернета и ни одной рекламы на улицах, одни только лозунги коммунистические… По-моему, прекрасно! И если вы хотите поностальгировать и побывать в Советском Союзе, вы можете спокойно туда ехать. Я, например, таким образом встретился со своим детством.
Корр.: Когда поклонникам вашего творчества ждать выхода нового альбома?
Константин Грим: Вообще, в последнее время музыканты не любят выпускать альбомы… Сейчас такое время — люди перестали их слушать, и мы, наверное, последние из могикан, кто этим безобразием занимается… Я надеюсь, что в этом году выйдет наш новый альбом, потому что материал пишется, и мы надеемся, что успеем до конца света выпустить то, что мы задумали. Сейчас уже появляются новые песни: «Парашют», «Парни не плачут», и буквально скоро-скоро мы планируем громкий, удачный, на мой взгляд, дуэт с группой «Чили». Песня уже записана, сведена, сейчас мы находимся на стадии создания очень скандального клипа, между прочим…
Корр.: Скандального? С каким оттенком?
Константин Грим: Со всяким. Там точнобудет политика, точнее насмешка над ней. Она круче любой эротики, мне кажется…
Попрощавшись, Костя Грим и его команда отправились в ДК «Пограничник» на свой единственный на полуострове концерт, который собрал около 1 000 камчатских поклонников группы.