Жаркое небо Афганистана. Ми-24 называли «голубями мира»

15 февраля – День памяти воинов-интернационалистов – россиян, исполнявших служебный долг за пределами Отечества. Дата выбрана не случайно: в этот день в 1989 году завершился вывод войск из Афганистана.

По официальным данным, из исламской республики не вернулись свыше 14 тысяч советских солдат и офицеров, 6 тысяч скончались впоследствии от ран и болезней, больше трёхсот человек пропали без вести. Это были самые большие потери Советской Армии со времён Великой Отечественной войны.

– Мы исполняли приказ командования и исполняли с честью и достоинством, – отвечает на мой вопрос о необходимости участия советских войск в афганских событиях председатель Камчатского краевого отделения Всероссийской общественной организации ветеранов «Боевое братство» Сергей Чукалин. А после добавляет. – Война, какой бы необходимой она не была – это страшно. Во время выполнения боевой задачи страха не чувствуешь, а ночью прокручиваешь в голове день, и волосы дыбом встают. Но что это было не нужно – об этом не думали.

Ратный долг

В 1980 году Сергей Чукалин по комсомольской путёвке поступил в Саратовское высшее военное авиационное училище, через четыре года по его окончании получил престижное в те годы распределение в Группу советских войск в Германию. А в 1987 году эскадрилья, где служил старший лейтенант, была направлена для выполнения боевой задачи в Афганистан.

– Мы приземлились в Кабуле 15 августа, пробыли в Афганистане девять месяцев, – вспоминает Сергей Вениаминович. – 15 августа я на войне оказался, а через две недели у меня второй сын родился. Узнал об этом только через пару месяцев – связи с домом почти никакой не было. Сейчас думаю: хорошо, что моя жена тогда уехала в Елизово сына рожать: в гарнизоне нет-нет, да кому-нибудь стучались в дверь с плохими новостями. Что поделать – война.

Ульяна Бакуменко, kamchatka.aif.ru: Какие настроения царили тогда в вашем подразделении? Всё-таки война шла уже не первый год, и сколько цинковых гробов ежедневно отравляли в СССР, люди служивые примерно представляли.

Сергей Чукалин: Мы воспитаны были в духе патриотизма, для нас слова «Приказ, есть приказ!» были не пустым звуком, поэтому какие могли быть настроения? В нашем подразделении все офицеры сознательно связали свою судьбу с ратным долгом. Мои родители и бабушка до последнего не знали о моей поездке. Без лишних причитаний бы не обошлось.

– А боевое крещение помните?

– Да так и не скажешь, когда оно было – несколько вылетов для ознакомления с районом полётов, и вперёд. Мы летали на предельно малых высотах – это сложнее, потому что вокруг горная местность. Наши Ми-24 в шутку называли «голубями мира», потому что мы прикрывали ребят из других подразделений, пока те выполняли поставленную задачу. Повоевали…

На земле – жара выше 50 градусов. От изнуряющего пекла нас спасала только система каналов, наполненных водой. Окунёшься, освежишься и за штурвал прямо в мокром комбинезоне. Так легче было.

– Самый сложный момент за девять месяцев службы в Афганистане можете назвать?

– 15 апреля 1988 года, ровно за месяц до пересечения нами советской границы, мы потеряли целый экипаж. Поливали нас огнём так, что мы тела своих ребят смогли забрать только на следующий день. Три раза приходилось за ними возвращаться. Был среди погибших и лётчик-оператор Пашка, с которым мы перед началом атаки сели играть в нарды… С тех пор я не кидаю игральные кости, потому что последняя партия так и осталась незаконченной.

– Каким было к вам, советским военнослужащим, отношение местных жителей? Сейчас чего только по этому поводу не пишут…

– Сейчас по поводу войны в Афганистане вообще чего только не пишут. А если говорить о характерных чертах афганцев, то по-всякому бывало. Например, сегодня – улыбается, завтра – с автоматом встречает. Или наши парни душманов в плен возьмут, милиции местной сдадут, а они их выпустят на следующий день. Одно могу с уверенностью сказать: противник наш был сильным, подготовленным, укомплектованным и хитрым. Они все горы, все тропы как свои пять пальцев знали. Схоронятся где-нибудь в незаметном распадке, ты мимо промчишься – не заметишь даже. Своим преимуществом душманы пользовались: уж если начали огнём поливать – всем становилось не до смеха.

Полетели, кто куда

– Часто, когда смотрю военные фильмы, думаю: ну почему людям в нашей стране приходится геройствовать, чтобы просто выжить? Почему один советский танк противостоит целому танковому взводу, пятеро зенитчиц – шестнадцати немецким диверсантам… В Афганистане было так же?

– То, о чём вы говорите, это следствие бестолковости командования. И у нас оно имело место быть, что уж скрывать. Но нас не бросали со штык-ножами и лопатами на противника: всё-таки к тому времени советская армия была достаточно хорошо оснащена современной техникой и вооружением. Так что говорить, что мы брали противника голыми руками, как это часто бывало во время Великой Отечественной, не приходится.

– Домой возвращались героями?

– Домой возвращались с тяжёлым сердцем – по пути потеряли экипаж, вертолёт из-за технической неисправности упал в Волгу. Возвращались и не знали, что через пару лет наша страна исчезнет с карты мира.

После Афганистана нашу часть перевели на Украину, у меня карьера резко в гору пошла, стал командиром вертолёта. Ничего, как говорится, не предвещало, да Советский Союз развалился. Каждые выходные на построения выносили знамя Украины, спрашивали, кто готов переприсягнуть. А в 1992 году командир полка приказал всем русским выйти из строя и отправляться восвояси, а украинцам – заступить на посты. Вот мы и полетели, кто куда.

Многие ребята так и не смогли устроиться, хотя служить бы ещё и служить. А я домой, на Камчатку. В 2001 году уволился в запас с должности командира отряда вертолётов Ми-8, в 2010 – окончил Хабаровский институт физической культуры и спорта – стал тренером по хоккею. Готовил ребят к соревнованиям, сам до сих пор играю, даже лучшим вратарём края меня признавали. В 2014 активно занялся общественной работой, был избран председателем Общественного Совета Елизовского района, возглавил «Боевое братство» на Камчатке. Вот так за 20 минут и рассказал вам всю свою жизнь (смеётся).

Минус льготы

– Как сегодня себя чувствуют воины-афганцы в плане социального обеспечения? Родина их не забыла?

– Хочу сказать «спасибо» одному из бывших министров здравоохранения и социального развития России Михаилу Зурабову, который в 2004 году заменил льготы денежными выплатами. Знаю абсолютно точно: ветераны боевых действий при таком обмене остались в «минусе» - льготы были заменены на выплату в 2850 рублей. Не разгуляешься особо на такие деньги.

Мы общаемся с председателями ветеранских общественных организаций со всех концов нашей необъятной, на региональных уровнях им многого удаётся добиться. Много где ребята-афганцы и налог транспортный не платят, и ипотеку беспроцентную берут, и квартиры получают. А у нас всё кивают на то, что регион дотационный.

Сейчас ко мне приходят молодые ребята – участники боевых действий в Сирии, спрашивают: «А что нам положено?». Я руками развожу. На федеральном уровне закреплены льготы, многие из которых уже давно устарели: например,  установка домашнего телефона без очереди, или приоритетное право на вступление в садово-огородные товарищества. От всех этих преференций можно отказаться и получать повышенную социальную выплату. Её размер я вам озвучил ранее – меньше трёх тысяч рублей ежемесячно.

– Может и не нужна была Советскому Союзу эта война?

– Решение о вводе войск в Афганистан принимало советское командование, и его правильность оценит только время. А мы выполняли свой воинский долг, исполняли его с честью и достоинством, как того требует военная присяга, поэтому нам таких вопросов можно не задавать. Нам приказали быть там – мы были там.

История не имеет сослагательного наклонения, и мы не знаем, как бы сейчас жили, будь позиция советского руководства в этом вопросе другой. А объяснить необходимость своего присутствия в тех краях мы можем и сами – воины-афганцы ещё в состоянии дать отпор фактам фальсификации истории и прозападной пропаганды.