Заведующий психогигиеническим центром Камчатского краевого психоневрологического диспансера, врач-психиатр высшей категории Павел Васильев рассказал корреспонденту «АиФ-Камчатка» о правовых вопросах в психиатрии.
Принудительно или недобровольно?
Татьяна Боева, kamchatka.aif.ru: Павел Павлович, художественная литература изобилует примерами насильного «укладывания» граждан в лечебницы специфического профиля. Один из самых ярких — из Булгаковского «Мастера и Маргариты», где поэта Ивана Бездомного госпитализируют в психлечебницу за то, что он пытался изловить нечистую силу. Сегодня такой сценарий возможен?
Павел Васильев: Давайте вначале определимся с терминологией. Принудительная госпитализация в учреждение психиатрического профиля возможна только по решению суда. К ней прибегают в отношении граждан, совершивших правонарушения в болезненном состоянии, после соответствующего освидетельствования и заключения специалистов о наличии психического расстройства и неспособности осознавать свои действия и руководить ими на момент совершения правонарушения.
В других случаях говорят о недобровольной госпитализации.
– И в каких случаях она возможна?
– Вопросы госпитализации в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь, строго регламентированы законом. В частности, Законом РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при её оказании» от 2 июля 1992 года, и Федеральным законом Российской Федерации № 323 от 21 ноября 2011 г. «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».
Если в последние пять лет вы хотя бы раз обращались за медицинской помощью, то наверняка подписывали информированное добровольное согласие на её оказание. Согласно законодательству, госпитализация пациента без информированного добровольного согласия его или его законного представителя (родитель, опекун и т. п.) возможна лишь в трёх случаях. В первом — если пациент представляет опасность для себя или окружающих, во втором — в случае беспомощности пациента, то есть неспособности удовлетворять основные жизненные потребности. И в третьем — в случае ухудшения состояния здоровья без оказания специализированной помощи.
– Как конкретно работает эта система?
При этом врач обязан объяснить пациенту в доступной форме не только методы и особенности лечения и связанные с ними риски, но предполагаемые результаты оказания медицинской помощи и все его последствия.
Конечно, бывает и так: пациент очевидно нуждается в стационарном лечении, но письменного согласия не даёт. В этом случае, согласно закону, принимающий врач может оставить больного в стационаре на 24 часа, с оформлением подробной письменной мотивации своего решения. По истечении суток собирается врачебная комиссия в составе не менее трёх специалистов, и в случае необходимости продолжения лечения снова предлагает пациенту подписать согласие на него. Если и после этого согласия нет, ещё 24 часа даётся на оформление документов для обращения в суд, который и выносит постановление о пребывании пациента в стационаре до решения суда.
– Насколько серьёзна подготовка к такому решению со стороны медицинских работников?
– Очень серьёзна! Врачи собирают всю возможную объективную информацию (от родственников, соседей, знакомых, коллег по работе) с тем, чтобы иметь полную картину психического состояния пациента, которому необходима госпитализация. И мы должны убедительно доказать суду эту необходимость.
Обязательное дело
– В последнее время вам стало проще или сложнее работать?
– Сложнее стало в «бумажном» плане: мы обязаны записывать каждое слово пациента, произнесённое на приёме. Ни один другой врач не пишет так много, как психиатр!
– Да, я помню фразу из знаменитого романа, когда поэту Бездомному оформили историю болезни: «Целое дело сшили!».
– Это «дело» — обязательная процедура! Есть такое понятие, как психический статус пациента, и он должен быть подробно описан. Но хочу особенно подчеркнуть: все законы, которые действуют в психиатрии, направлены на защиту пациента! И бывает очень обидно, когда граждане боятся к нам обращаться, считая психиатрическую помощь чем-то стыдным или предосудительным. Это не так!
– Доктор, а как обстоит дело с врачебной тайной? Ведь психиатрический диагноз — далеко не подарок…
– Мы не имеем права разглашать информацию о пациенте, это — врачебная тайна. Но иногда сведения о состоянии здоровья необходимы, например, его родственникам. В этом случае пациент подписывает согласие на разглашение сведений о нём конкретным лицам, которые могут запросить выписку из истории болезни. И сам пациент может запросить любые документы или их копии, касающиеся его лечения.
Без согласия пациента мы имеем право предоставлять сведения о нём по запросу органов суда и следствия. А также в том случае, если у нас есть основания предполагать, что поступившему к нам больному причинены какие-то увечья вследствие противоправных действий. Мы сообщаем об этом в органы внутренних дел с целью защиты прав и здоровья гражданина. При поступлении в стационар у нас производится тщательный общий осмотр пациентов.
– Были случаи недобровольной госпитализации пациентов, которые после этого сказали вам «спасибо»?
– Да, такие случаи были, и не раз. Однажды на приём к моему коллеге пришла молодая женщина с семейными проблемами, в результате которых она была близка к суициду.
Во время беседы с пациенткой врач понял, что женщина действительно очень близка к тому, чтобы реально наложить на себя руки. Оценив ситуацию, психиатр предложил пациентке госпитализацию, от которой та отказалась. Тогда врач принял решение положить женщину в стационар на 24 часа в недобровольном порядке, чтобы спасти её жизнь. Через сутки, на фоне полученного лечения, молодая мама, которую дома ждали муж и малолетняя дочь, пришла в себя, критически оценила своё состояние и подписала информированное согласие на госпитализацию. Пролечившись несколько дней, женщина выписалась в хорошем состоянии. Уровень психического расстройства у неё был невротическим, и никаких последствий в виде постановки на учёт или последующего лишения каких-то прав за собой не повлёк. Дама поблагодарила лечащего врача, который спас её от рокового поступка. Она сказала: «Слава Богу, доктор, что вы помогли мне вовремя!»