Ещё десять лет назад эпатажных татуированных неформалов то и дело просили «пояснить за партаки», а разрисовывание уличных стен яркими красками из баллонов приравнивали к актам вандализма.
Сегодня ситуация противоположная. Рамки современного художественного искусства стираются не только в городах-миллионниках, но и в регионах. О тенденциях в рисовании размышляет художник, граффитчик, мастер татуировки Андрей Волков.
Голодным не останешься
Смотря на работы Андрея, сложно поверить, что у него нет специального образования. Мастер работает в стилях реализм и нео-традишнл, хотя порога художественной школы никогда не переступал.
– А надо было бы, – говорит Андрей.
Екатерина Довгалёва, kamchatka.aif.ru: То есть для художника значимо образование?
Андрей Волков: Конечно. Бывает, представляю что-то, а как это воплотить правильно технически – не понимаю. Не хватает знаний. Думаю, когда времени побольше появится, нужно будет на курсы походить, лишним уж точно не будет.
– Андрей, татуировка – популярное сегодня искусство, многие становятся мастерами. Конкуренция большая?
– На Камчатке, я бы даже сказал, перебор татуировщиков. Однако действительно хороших мастеров, которые умеют делать интересные вещи – единицы. Они всё время учатся, стремятся развиваться и по-настоящему любят свою работу. Остальные безответственно подходят к делу, могут даже базовыми навыками не владеть, занимаются перерисовыванием, так ещё и деньги за это берут. Причина понятна и проста – это довольно прибыльная работа, и, к сожалению, у нас в крае многие занимаются татуировкой из-за денег. Поработал два часа – получил пять тысяч рублей.
А многие клиенты ещё и не понимают, как должна выглядеть качественная татуировка, и несерьёзно относятся к своему телу. В сознании людей остались представления, сложившиеся из прошлых лет – нашёл картинку и сказал: «Хочу такую». В то время как настоящая качественная работа требует разработанного эскиза.
Для меня на первом месте всегда было и остаётся творчество. А деньги придут. Если ты хорошо делаешь свою работу, то голодным не останешься.
– Часто ли вы отказываетесь выполнять какие-либо заказы? Парные татуировки, имена влюблённых набиваете?
– Я в принципе не делаю надписи, какую-либо графику – это, по-моему, скучно и творчеством сложно назвать. Вообще, хотел бы работать только со своими эскизами. К парным тату отношусь скептически.
Знаю историю, как один молодой человек набил на руке портрет своей девушки. А спустя время, когда они расстались, пришёл переделывать эту работу то ли в зомби, то ли в черепушку. Получилось, кстати, неплохо. Но сам факт – зачем изначально делать что-то такое? В жизни всякое бывает, она непостоянна.
Заповедник граффити
– Многие стены в городе украшают ваши граффити. У нас хорошие условия для развития стрит-арта?
– Да, Камчатка – хорошее место для творчества, можно сказать, заповедник граффити. Есть возможность среди белого дня стоять, рисовать, и гонять за это никто не будет. Люди же видят, что это не просто баловство, а что-то осознанное.
В граффити я всё чаще отказываюсь от камчатской тематики. Мне кажется, это уже настолько избито, что скучно. В Париже ведь не рисуют Эйфелеву башню на каждом шагу, так почему у нас должны везде быть вулканы и медведи? Можно же придумать что угодно и намного интереснее. У нас на вулканы из каждого окна можно посмотреть, о медведях тоже все знают. Поэтому я стараюсь отказываться от подобных предложений, переубеждать людей. Идей же полно, воплотить можно что-то полюбопытнее.
В следующем году я хочу разрисовать пятиэтажный фасад, уже даже эскизы есть. Но здесь много технических моментов – подготовка места, вышек, согласованность с администрацией, ЖКХ, сбор подписей.
– Если сейчас к уличным художникам обращаются даже крупные компании, значит, предубеждений к уличному искусству как к вандализму не осталось?
– Может быть, у некоторых людей в возрасте и остались такие представления, а так – нет. Но у многих сохранилось скорее другое предубеждение – они всё ещё не воспринимают эту деятельность как работу. Считают, что граффити не стоят денег. Вроде как мы это для себя делаем, любим же рисовать.
Город стрит-арта
– В Москве недавно подписали закон, обязывающий согласовывать с властями нанесение граффити на фасады зданий…
– Да, и, к сожалению, там начали поголовно закрашивать хорошие работы. А ведь в Москве есть даже граффити именитых европейских художников. Сейчас всё убирают, потому что это не было согласовано с городской администрацией. Странная логика, учитывая, что эти граффити были нарисованы до принятия закона. Зачем закрашивать, когда уже есть качественные красивые произведения? Жалко, конечно, работы большие, хорошие. Люди, может, там три недели трудились над многоэтажными рисунками, много потратили сил, энергии, собственных материалов. А потом туда просто кто-то с валиком приходит и закатывает.
В столице, конечно, много талантливых художников. Ребята из больших городов невероятно скоростные, потому что у них и условия работы другие. Если ты в Москве медленно или плохо работаешь, то ты никому не нужен – там огромные двадцатиэтажные фасады приобретают вид за три дня. Конкуренция большая. Так что в приоритете и качество, и скорость.
А что касается законности граффити, есть серия книг Алексея Партола «Части стен» – масштабное исследование уличного искусства России от Калининграда до Камчатки. Автор приезжал к нам и рассказал об одном занимательном наблюдении. Если художник вышел днём, огородил себе площадку, расставил всё необходимое и рисует, люди вокруг ходят и думают, что так и должно быть, вопросов не возникает. Если же прийти на это же место ночью, всё, его сразу же накажут.
– В вашем аккаунте Instagram есть фотографии из Барселоны. Как стрит-арт развивается за границей?
– Замечательно. Хотя и не везде, конечно. Друг, например, был в Германии и рассказал, что там условия жёсткие, даже посадить могут. А Барселона – это город стрит-арта. Там буквально всё изрисовано необычными работами, живого места нет. И система устроена очень просто – есть много легальных стен и мобильное приложение, в котором ты регистрируешься, заполняя информацию о себе. На выбор предлагают большое количество площадок, художник выбирает день и время для граффити.
Но есть и другая сторона. Если ты в России приходишь рисовать что-то поверх чужого арта, то твоя работа должна быть лучше уже существующей на этой стене. Это среди нас негласное правило. В той же Барселоне подобного нет. Художник может нарисовать что-то невероятное, а через двадцать-тридцать минут придёт другой, не глядя закрасит всё и оставит что-то своё – поменьше и попроще.
Я, например, помню, нарисовал в Барселоне портрет Егора Летова (советский и российский поэт и музыкант, лидер группы «Гражданская оборона». Прим. ред.). А через два дня кто-то оставил там вместо моего арта детский шрифт. Но другой мой рисунок пробыл там около года, что для Барселоны большая редкость.
– Андрей, вы никогда не сталкивались с частой для художников «боязнью чистого листа»? Опасаетесь ли, что работа получится не такой, как задумали?
– Да, я в принципе предвзято отношусь и к собственным граффити, и татуировкам. Мне мало что нравится, всегда кажется, что может быть лучше. Особенно зная некоторых художников, видя их мастерство, понимаешь, что твой уровень мог бы быть намного выше.
Зато у меня не бывает состояния, когда мне скучно. Если кажется, что делать нечего – рисуй. Не копируй, а вкладывай себя. Это и есть художественный процесс.
Петропавловск украсили восемь новых граффити 
Жизнь сквозь объектив. Какие секреты скрывает ретрофотография? 
Картину камчатского карикатуриста Дениса Лопатина выставили в Женеве 
Осеннее обострение. Кто обижается на карикатуры?