«Помочь людям и сохранить себя». Запас доброты для одиноких стариков

Пожилых людей на планете становится всё больше — это установленный статистикой факт. Говорят, продолжительность жизни увеличивается по вине прогресса: работать стали меньше, лечиться лучше, быт оброс комфортом. Но не каждая старость так беззаботна, как хотелось бы.

Мы запускаем бумеранг…

О некоторых особенностях бытия людей «серебряного возраста» рассказала гостья редакции — победитель конкурса профессионального мастерства социальных работников Алла Тищенко.

– В детстве меня воспитывали трое: мама, дедушка и бабушка. Дед был отставным военным, очень красивым и мудрым. Он участвовал в боях во время Второй мировой, вернулся без ноги. Бабушка его дождалась! Я обожала эту достойную пару: деда — парторга на фабрике игрушек и бабушку — финансового ревизора, сохранившего ясную голову до глубокой старости. Она всё записывала и помнила, а когда я спрашивала, как ей удаётся ничего не забывать, показывала на свой ежедневник: «Вот она, моя память!».

Это впечатление о светлой, мудрой старости своих родных я храню до сих пор, и, наверное, поэтому очень люблю стариков. А мама моя работала медсестрой в реанимации и у неё были собственные рецепты залечивания пролежней. Так что навыки ухаживания за пожилыми, беспомощными людьми, видимо, я впитала с детства.

Татьяна Боева, kamchatka.aif.ru: Знаю, что вы пользуетесь авторитетом у ваших подопечных. Как находите путь к их сердцам?

Алла Тищенко: Мне просто понравилось заниматься со стариками, легко могу находить с ними контакт. Я люблю их слушать: у них богатый жизненный опыт, мудрость, накопленная за долгие годы. И свои причуды, конечно. Например, купить в магазине и принести надо именно такой хлебушек и точно такое молоко, как бабушка наказала. Я внимательно выслушиваю, всё записываю тщательно. Детали и нюансы очень важны! А когда сделаешь, как просит, — она очень довольна и мне радостно. Не спорю с ними никогда, не учу — они и так жизнью обижены. Просто соглашаюсь.

Но знаете, какое открытие я сделала для себя? Пожилые люди у нас брошенные! Если человек по какой-то причине стал беспомощным, не может обслужить себя сам, ограничен в передвижении — он никому не нужен. Всё больше стариков остаются одинокими — несмотря даже на то, что у них есть дети. Ещё и город у нас не приспособлен для престарелых и инвалидов: у нас нет доступной среды, нет пандусов, нет лифтов! И если немощный человек живёт на 4-5 этаже, он заперт внутри своей квартиры! Поэтому мои, как теперь принято их называть, заказчики услуг, ждут меня, как солнца в небе. Одна из моих подопечных, женщина, которая стала инвалидом в результате дорожной аварии, сказала: «Алла, я только сейчас поняла, в какой стране я живу!». Мы запускаем бумеранг, который вернётся, когда мы сами состаримся!

Путь к спокойствию

– Не тяжело общаться каждый день с такими проблемными людьми?

– Если всё впускать в себя глубоко — это может плохо кончиться. У меня сначала даже здоровье пошатнулось, появилась нервозность, нарушился сон. Помогли курсы по психологии: у меня за 10 лет работы социальным сотрудником накопилось пять свидетельств об окончании разных психологических курсов. Так я искала путь к внутреннему спокойствию и гармонии, чтобы и людям помочь, и себя сохранить. Я и в церковь хожу, за бабулечек своих умерших, одиноких, свечки ставлю за упокой души. И с мыслью работаю — мыслить надо позитивно!

– Помогает?

– И даже очень! Вот есть у меня один дедушка-инвалид. Всё ему плохо, всё не так — мышление очень негативное. Ведь мои подопечные неспроста инвалиды! Решаем проблемы, ищем вместе позитивное зерно. Воспитываю их: я пришла — всё, вспоминаем, что было хорошего в жизни или за день. Они привыкают…

– Как велика нагрузка социального работника?

– У меня в день примерно пять человек на обслуживании, всех их надо обойти. Принести продукты, лекарства, приготовить еду, накормить, убрать, выслушать. И, главное — замотивировать.

–?!

– Если человек перестаёт двигаться — он погибает. В этом я уже убедилась. Даже лежачий инвалид должен совершать какие-то движения, тренироваться при любой возможности. Если сам может хоть что-то — мы побуждаем его к домашнему труду. И даже калеки без рук или без ног, а движутся — и живут! Я уже вижу, когда человек, образно говоря, руки опустил и ничего не хочет. Стараюсь убедить его в необходимости активной работы над собой — иначе пропадёт! Бабушка моя, Зоя Фёдоровна, говорила: женщина должна как минимум пять километров в день пройти пешком!

Бег по кругу

– Из чего состоит ваш рабочий день?

– Начинается с беготни. Вот, например, вчера обошла три поликлиники, для того чтобы выписать рецепт. Сейчас врач от руки ничего не выписывает — всё через компьютер. Но наши больничные компьютеры часто зависают, и приходится за одним и тем же по 2-3 раза ходить. И вчера ни в одной из поликлиник рецепта мне не дали! Дальше — оплатить телефон. На почте платёж не берут — тоже проблемы с компьютером. А на телефонной станции — огромная очередь! Через банкомат не заплатить — оказывается, он забит деньгами, а сервисная служба будет только завтра… И вот этот бег по кругу просто убивает — меня ведь люди ждут!

Врача вызываем тоже сами и сидим, ждём, когда он придёт. А они важные такие — никогда не сообщат время визита: «Кто приедет и когда — не знаем. Ждите!». Раньше у каждого подопечного был постоянный врач, он знал все особенности болезни и характера пожилого пациента. А сейчас такого нет, врачи всё время меняются. По норме врач должен раз в месяц навестить беспомощного пациента на дому. А на деле часто доктор звонит соцработнику: «Что выписывать бабуле? Спросите у неё!».

Хотя и врачам можно посочувствовать, тоже заезженные: по три участка у одного участкового терапевта, да ещё приём… Нормы меняются — и всё в сторону «оптимизации», чтобы людей побольше набить в одну кучу. Меня удивляет позиция скорой помощи. Вызываешь их и слышишь: «Есть кому нести бабулю? Если нет — мы не поедем, у нас грузчиков нет!». Вот мы, социальные работники, и выступаем в роли грузчиков. Правда, иногда выручает МЧС — присылают бригаду. У меня недавно подопечный дедушка упал — весь в гематомах, лежал, пока я не пришла. Чтобы поднять его, вызывала и милицию, и врачей.

Ну вот, пробежалась по кругам без толку, потом в магазины за продуктами. И к заказчикам. Задержалась, прихожу к дедушке — он сидит голодный, и пока варила ему супчик, как ребёнок, ложкой по столу стучал! Наварила ему еды на три дня. Следующие заботы: переодеть, накормить, кому надо — поменять памперс. Искупать — отдельная проблема. Специальных ванн для инвалидов и престарелых, как в интернате, ни у кого, конечно, нет. Сами они преодолеть высокий скользкий бортик не могут, и выбраться самостоятельно из ванны тоже не под силу.

Старики ждут…

– Как одинокие беспомощные люди попадают к вам на обслуживание?

– К нам в центр обращаются соседи, дети, врачи: старик брошен, одинок. И мы заключаем договор о социальном обслуживании. Сейчас называем наших подопечных заказчиками — потому что так указано в договоре. У многих стариков есть дети, но они либо уехали в другие края, либо просто бросили своих престарелых родителей на произвол судьбы. А пожилые одинокие люди своих детей, тем не менее, жалеют, заботятся о них. С пенсии покупают подарки. Есть и такие дети, которые навещают своих родных раз в месяц — именно в день пенсии. И старики всё равно ждут!

Хочу, пользуясь случаем, призвать всех неравнодушных людей: не бросайте своих стариков! К сожалению, в обществе нарастает такая тенденция…

– Как велика нагрузка на одного социального работника?

– От 7 до 15 заказчиков, в зависимости от тяжести состояния подопечного. Нормы меняются. К каждому заказчику приходим два раза в неделю.

Мы работаем на результат. Бывает, и к депутатам обращаюсь, и к руководителям предприятий, и в средства массовой информации. И вопрос решается! У нас в центре очень хорошее, креативное руководство. Даже хор бабушек организовали! Вообще в нашей сфере работают толерантные люди с большим запасом доброты, выносливости и внутренней энергии.

Если бы все такие были — у нас было бы идеальное общество!