«Грядка» Марианны: 10 детей - это не предел

«Конечно, приезжайте! Правда, у меня сегодня ровно 40 недель беременности, могу прямо с интервью в роддом уехать», — предупредила она заранее.

Так мы и поймали Марианну Колыбину — между роддомом, утренником в саду у средних детей и выпускными в школе у старших…

…Двухэтажный дом, в котором живёт большое семейство Колыбиных, встретил корреспондента «АиФ-Камчатка»… тишиной, хотя в этот момент там находились четверо детей. «А с чего бы было шумно? — задаёт встречный вопрос многодетная мама. — У меня все заняты своим делом».

В доме — четверо, в саду — ещё двое, старший сын в школе, а в животе у мамы — восьмой ребёнок… Запомнить имена всех Колыбиных с первого раза непросто. «Старшие приёмные дочки уже живут самостоятельной жизнью, но всё равно они наши», — не даёт мне расслабиться Марианна. И я старательно записываю в блокнот — ещё Ира и Оля. Итого — 10 детей.

– Я их в шутку называю «своей грядкой», а они меня — «садоводом». Так и живём, — улыбается женщина.

Слово мамы - закон

– Идея стать многодетной семьёй пришла в голову не моему мужу, а мне. Он иногда меня просит перестать рожать, потому что дети — главные «уничтожители» его любимой сгущёнки, — продолжает Марианна. — А если серьёзно, то когда первых двух родили и получили квартиру по программе «Молодая семья», то вроде и третьего можно. А потом четвёртый неожиданно получился. В дом переехали, я мужу напомнила, что обещал мне пятого… Хотела девочку, а родился Ванюшка. Так в нашей семье появилась приёмная взрослая Ира, чуть позже взяли брата и сестру Олю с Пашей — не разлучать же… Девочку себе всё-таки родили — самой младшей Сонечке нет ещё и трёх. На подходе — ещё одна дочка. Кстати, думаю, что не последняя.

– Вы так легко говорите — взяли подростка из детского дома, потом ещё двух… Всё действительно было так просто?

– Нет, конечно, я ж не подарки к рождественской ёлке взяла. Следует помнить, что приёмный ребенок — это личность, которая жила не в самом лучшем коллективе и не самых лучших условиях. Самая главная сложность заключается в том, что на адаптационном этапе ребёнок может воровать, врать — не потому что он плохой, а потому, что он не знает другой жизни. И задача приёмных родителей показать ему другую жизнь. Всякого мы хлебнули со старшими девчонками, но я не ставила на них крест, как многие педагоги. И в плохую генетику, которая якобы обязательно где-то должна вылезти, я не верю. Я даю им выбор: хочешь — живи в семье, но помни, что у тебя есть не только права, но и обязанности. Не хочешь — в детский дом тебя обратно возьмут. Кто-то скажет, что это — жёстко. А я называю это отрезвляющей терапией.

– То есть показаться строгой не боитесь?

– Не боюсь. Я — мама, моё слово — закон. Очень хорошо работает схема «ты — мне, я — тебе», причём неважно, сколько детей. Ты меня не слышишь? Потом я не услышу тебя. Мои дети уяснили это очень чётко. Но все родительские требования должны быть обоснованными, а не взятыми с потолка. Тогда авторитет не будет подорван.

– А как вы относитесь к истерии с защитой прав детей? Теперь в каждом слове, сказанном повышенным тоном, «добрые» соседи могут разглядеть насилие над несовершеннолетним и позвонить «куда нужно»…

– Я сейчас скажу на первый взгляд ужасную вещь — считаю, что психологические травмы ребёнку нужны. Это помогает ему лучше адаптироваться в мире взрослых. Не надо своих детей сажать под «колпак», вести с ними долгие задушевные беседы по любому их недовольству, как это советуют именитые психологи. Например, мой средний сын недавно только рано утром, уже перед школой, вспомнил, что ему нужно было принести в класс три воздушных шара. Он начал тихонько причитать, мол, как это все принесут, а я нет, что подумают… Я могла поднять на уши весь город и достать ему эти шары, но не стала этого делать. Забыл — краснеть тебе. И именно ты будешь нести ответственность за свои поступки. Что касается физических наказаний, то мне, к счастью, не приходится к ним прибегать. Уже одного взгляда достаточно, чтобы мой ребёнок понял — он делает что-то не то.

Отличное место

– С такой же уверенностью вы взялись за работу в Фонде многодетных семей «Родник»? Расскажите об этой работе.

– Фонд — ещё одно мое любимое детище, жаль, что мне пришлось сейчас оттуда уйти. Я хоть человек и добрый, поработала за «спасибо» несколько лет, однако хватит. А сделали мы очень многое. Камчатка сегодня — отличное место для того, чтобы рожать троих, четверых, пятерых детей. По сравнению с другими регионами, конечно, мы не все проблемы успели решить. Но всё равно сдвиги — колоссальные.

– Чем именно государство помогает многодетным семьям?

– Ещё семь лет назад, когда я начинала работу в фонде, чиновники не знали, чем нам помочь, а мы — как у них попросить. Сегодня у многодетных появилась возможность улучшать свои жилищные условия по различным программам, получать хорошие выплаты в 150—250 тысяч рублей после рождения третьего и последующего ребёнка, нам почти полностью компенсируют плату за детский сад, мы получаем скидку на оплату услуг ЖКХ и повышенное пособие по уходу за ребёнком до трёх лет, ученики из многодетных семей бесплатно едят в школе и по льготной цене покупают проездные на автобус. Также мы добились продления «детского» возраста для ребят из многодетных семей с 18 до 21 года, если они учатся на территории Камчатского края, ещё нашим детям положены бесплатные лекарства по рецептам до 6 лет и бесплатное санаторно-курортное лечение, если в нём есть необходимость. Ну и земельные участки выделяют, правда, без коммуникаций и в отдалённых районах, но выделяют. Это первое, что приходит в голову.

Мощь государства

– Почему же тогда многодетных семей не так много?

– Люди боятся осуждения соседей, коллег. Тех, кто о человеческих детях говорит: «Понарожали!», «Наплодили!» То есть общество у нас считает, что если в семье детей больше трёх, то их «наплодили»... Лично у меня на это уже иммунитет. А вот некоторые мамочки, приходя в собес за оформлением очередной выплаты, чуть ли не со слезами оттуда уходят. Как будто сотрудницы центров государственных выплат из своего кармана эти деньги достают! Ужасно неприятно. Да и, не буду скрывать, не все проблемы ещё решены. Например, с доступностью дополнительного образования. Попробуй такую ораву по кружкам развезти — у нас, к примеру, машины нет. А были бы эти кружки в шаговой доступности, да ещё и бесплатно! По-прежнему остро стоит жилищный вопрос. Дайте жильё, куда рожать — мы родим! Чтобы были потом в нашей стране свои врачи, учителя и военные. По-моему, по этим трём показателям и можно оценивать мощь государства.

– Всё-таки не могу не поинтересоваться финансовым вопросом. Как справляетесь?

– Муж у меня сборщик мебели, я работаю в Камчатстате, но на дому. Вообще считаю, что многодетная мама не должна работать где-то вне дома. Дети — её основная работа, иначе зачем рожать? Чтобы в саду чужие люди воспитывали?

Но кушать хочется всегда, поэтому-то и заработал с нашей помощью не так давно в Петропавловске благотворительный магазин «Территория добра» — в него все желающие могут привезти одежду, обувь и бытовую технику, а все нуждающиеся в этих вещах — их взять. Я не заморачиваюсь такими мелочами, как старые футболки, в которых мои мальчишки бегают по двору. На выход есть хорошие, добротные вещи, и здорово!

Если бы любовь и понимание ребёнка можно было купить за дорогущий, «умный» нанокомбинезон, не было бы у нас в стране несчастливых семей. И мои дети прекрасно понимают, что поваляться на одном диване с мамой — гораздо большее счастье, чем иметь супермодную одежду.