В нём с первого взгляда трудно угадать артиста: по виду серьёзный такой, основательный. Ну, разве что манера носить одежду выдаёт — даже самый обыкновенный шарф или пуловер на нём, как на манекене в витрине магазина.
В его детстве была шикарная книжная коллекция под названием «Всемирная история искусств». Многие главы из неё будущий заслуженный артист России, режиссёр, актёр Камчатского театра драмы и комедии Вячеслав Таратынов знал когда-то наизусть и очень любил фантазировать на тему прочитанного.
– В школе мои пристрастия выливались в активное участие во всех мероприятиях, где предполагались хоть какие-то выступления. Пел в хоре, ходил в танцевальный кружок, читал стихи, был диктором школьного радио, играл в КВН. Учился я, правда, не очень... Зато у меня была куча уважительных причин для пропуска занятий, — вспоминает Вячеслав Петрович.
Москва и провинция
Людмила Загинайло, kamchatka.aif.ru: Но после школы вы поступали в военное училище. Почему?
Вячеслав Таратынов: А куда ж ещё? Я ведь вырос в семье кадрового офицера, семья постоянно жила в каких-то военных городках, на заставах. Учебная тревога, марш на плацу, боевые задания — всё это было естественной средой обитания. Хотя самые яркие и дорогие детские впечатления не об этом, а об отце — для подчинённых строгом командире, а для семьи — весельчаке и балагуре, самоучке, прекрасно играющем на многих музыкальных инструментах. А ещё отец очень похоже изображал суперпопулярного тогда Аркадия Райкина.
Вот только казарму военного училища я покинул в первый же день, ещё до начала вступительных экзаменов. Впрочем, «покинул» — это если интеллигентно выражаться, а по существу — элементарно сбежал: ночью, скрутив матрас, сиганул через окно. Но армия меня всё равно настигла — вскоре призвали на срочную службу. Два года в танке, с оружием, с учениями и боевыми дежурствами — служба была суровой, правильной и полной.
В московский институт театрального искусства Вячеслава приняли с первого раза.
– Я даже удивился — как легко всё это произошло. Но потом наступили учебные будни — с жизнью на стипендию, с ночными подработками, со студенческим общежитием. Москва из сплошного восторга вдруг превратилась в злой пьяный город чужих друг другу людей. Единственной отрадой были занятия в институте, лекции и семинары замечательных педагогов ГИТИСа.
– А как насчёт актёрских амбиций?
– Не поверите, но именно в то время я с удивлением вдруг обнаружил, что лишён каких-либо амбиций, и мне совершенно чуждо участие в какой бы то ни было борьбе. Я даже не пытался после окончания учёбы устроиться в столичные театры. Потому что отчётливо понимал — для того, чтобы там работать, надо уметь толкаться локтями, успеть выскочить, попасться на глаза. Всё это было не моё и не по мне, это не имело никакого отношения к делу, которому я учился и которое по-настоящему люблю. Я хотел просто быть на сцене, играть, если повезёт — ставить собственные спектакли, те, которые мне нравятся и которые трогают моё сердце. Всё это в полной мере дали мне провинциальные театры — в Волгограде и здесь, на Камчатке.
Без хрусталя
– Как вы оказались на Камчатке?
– В конце восьмидесятых — начале девяностых годов для провинциальных театров настали тяжёлые времена. Не было денег на новые постановки, не платили зарплату. А у нас с Таней (заслуженная артистка РФ, актриса Камчатского театра драмы и комедии Татьяна Дерегузова — Авт.) маленькая дочка на руках, помочь нам материально было некому. Камчатский же театр обещал выплачивать зарплату без задержки, с жильём тоже обнадёжили. Правда, жильё нас тогда интересовало постольку-поскольку. Думали, ну съездим, годик поработаем и вернёмся домой, в Волгоград. Поэтому самое ценное — книги и, понятное дело, хрусталь, решили на Камчатку с собой не брать.
– Какими были первые впечатления на новом месте?
– После широких волгоградских проспектов и копеечных помидоров Петропавловск произвёл удручающее впечатление: серый, неуютный, дорогой. Если бы у нас тогда были хоть какие-то деньги, то немедленно развернулись и уехали назад. Но денег не было, поэтому, повинуясь судьбе, поплелись с чемоданами и ребёнком прямиком в театр. Через служебный вход вошли в обшарпанный холл неотремонтированного тогда ещё здания, посмотрели с Таней друг другу в глаза и поняли, что нам здесь будет... хорошо! В камчатском театре потрясающе доброжелательная внутренняя атмосфера. Даже не знаю, почему так.
Первыми людьми, которые встретились в тот день нам, были два неразлучных друга, два Валерия — актёры Белоусов и Поэта. «Привет, старик!» — протянули они руки. И мне стало очень тепло от этой сердечности. У нас замечательные потом были отношения. Благодарно храню в памяти нашу нечаянную встречу в 1993 году. В тот вечер я был дома и не помню, что делал, кажется, горько плакал — мне сообщили, что умерла моя мама. Не знаю, кто друзьям сказал об этом. Но они просто молча пришли, и мы молча пили. И хотя мы почти ничего не говорили друг другу, но и по сей день это одно из самых пронзительных моих воспоминаний в жизни. Жалко, что продолжались наши отношения недолго. Сначала ушёл Валерий Поэта, и ровно через год — день в день — не стало Валеры Белоусова. Для меня это была настоящая утрата. Мы ведь не один спектакль вместе сделали. Валерий Поэта к тому же был ещё и потрясающим театральным художником.
Волна из зала
Мне очень больно, что уход Галины Васильевны для Камчатки, которой она прослужила почти 60 лет, остался по большому счёту незамеченным, людей на похоронах было до неприличия мало. Понимаю, в те дни камчатцы прощалась ещё и с погибшими журналистами (Владимиром Жуковским и Игорем Кравчуком — Авт.). Но вот в ноябре была годовщина смерти актрисы — и всё равно мало кто вспомнил об этом уникальном неповторимом человеке.
– Вместо «годика» вы живёте на Камчатке уже четверть века. К волгоградским помидорам не тянет?
– На Камчатке удивительные люди живут. Мы с Таней можем сказать, что доброта просто волной идёт из камчатского зрительного зала, она захватывает, захлёстывает, заставляет хотеть выходить на сцену снова и снова. Это очень дорогого стоит. Во многом именно поэтому мы давно уже перевезли сюда все свои книги, ну, и хрусталь, конечно. И, погостив недолго в Волгограде, всегда возвращаемся домой на Камчатку.
Людмила Загинайло
Камчатский артист Олег Миронов стал «заслуженным» 
Что прозевали камчатские чиновники в запрещённом спектакле "Золушка" 
На Камчатке театральный сезон откроет «Красавец-мужчина» 
М. Соловьева: "Мне дорого то, что меня помнят"