На Камчатке ровно год назад простились с известным доктором и спортсменом Петром Пискаревым. Он ушел из жизни 17 ноября 2020 года за полтора месяца до своего 83-летия.
Пётр Петрович был незаурядным человеком и дважды – в 2013 и 2019 годах – становился героем публикаций еженедельника «АиФ-Камчатка». Про себя он говорил: «Земляков я удивляю не голым, а одетым торсом». И многие камчатцы помнят крепкого пожилого мужчины, в любую погоду выходящего на старт различных соревнований раздетым по пояс. Мы решили вспомнить Петра Пискарева. Этот человек в любую погоду каждый день пробегал 10 км на лыжах. А зимнее плавание, гири, зарядка. Сейчас, когда мир накрыла пандемия, а статистика о заболевших и умерших напоминает фронтовую сводку, советы, образ жизни доктора именно сегодня приобретают свою актуальность.
Характерен заголовок одного из опубликованных в еженедельнике материалов – «Доктор Холод» («АиФ-Камчатка», № 5 2019 г.). Его мы и предлагаем вниманию читателей:
«Этого человека встречали многие жители Петропавловска-Камчатского, но не все знают его возраст. Между тем, бывший подводник, врач, «морж», лыжник и велосипедист Пётр Пискарёв недавно отметил 81-й день рождения.
В выходные дни в любую погоду с голым торсом он проходит по 10 км на лыжах, предварительно проехав на велосипеде через весь город от СРВ до лыжни на Северо-Востоке. Ежедневно «балуется» 10-килограммовыми гирями, которые лежат прямо на его рабочем месте, в несколько подходов поднимая до двух тысяч кг. Участвует во всех краевых кроссах и забегах. И уже 66 лет (!) занимается зимним плаванием. Несмотря на солидный возраст, он полон сил и не думает уходить на «заслуженный отдых». Не из такого он теста сделан, чтобы на диванчике газетки почитывать.
Универсальный врач
Пётр Петрович Пискарёв – сын офицера, прошедшего три войны (Халхин-Гол, финскую и Великую Отечественную), кавалера 11 орденов. Ещё в детстве он был вдохновлён примером отца и решил стать военным. Но не танкистом или артиллеристом, а врачом на подводной лодке. Чтобы воплотить это желание, Пётр Пискарёв четыре года подряд штурмовал Ленинградскую военно-медицинскую академию, попутно окончив школу трудового резерва, получив профессию бетонщика-монтажника и успев поработать на заводе.
– Пётр Петрович, вашей целеустремлённости можно позавидовать. Но почему именно подводные лодки?
– Я же Козерог, – смеётся он. – Цепляюсь зубами, но добиваюсь цели, как бы тяжело не было. Поставил цель быть мастером спорта – я дважды мастер спорта. Сейчас я уже не могу выступать на первенствах Вооружённых Сил, моё самолюбие спортсмена это задевает, но я участвую во всех кроссах и среди возрастных участников занимаю первые места. Вот, дипломы некуда вешать, – обводит он рукой стены своего уютного кабинета, который из-за тесноты сравнивает с каютой на подводной лодке. Фотографии субмарин, на которых служил Пётр Петрович. Эта страница жизни до сих пор остаётся для него самой яркой и дорогой, хотя «на гражданке» он без малого 50 лет. – А подводные лодки выбрал потому, что туда требуется самый универсальный врач. Он должен уметь и зубы дёргать, и аппендицит вырезать, и роды принимать.
– Роды? На подлодке?!
– Нет, в базе на берегу. Они часто были расположены так, что других врачей за многие километры не сыщешь. Я первые роды принимал ещё курсантом. А вот аппендицит удалять приходилось под водой. Мы тогда несли боевое дежурство на дизельной лодке, на ней даже кондиционеров не было. В районе Гавайских островов температура в отсеках поднялась до 60 градусов. Сидели голые, с мокрыми полотенцами на шеях. Уровень углекислоты – 3,5 процента при норме 0,3. На свежий воздух попадаешь, сине-багровый становишься, всё тело щиплет. И в этих условиях я делал операцию.
По боевому расписанию у меня было два ассистента: химик – санитарный инструктор и боевой санитар. Вылил в таз 20 литров чистого спирта, вымыл им своих ассистентов с ног до головы, а потом их руки до локтей смазал йодом, памятуя о том, что при такой температуре где-то что-то у них обязательно зачешется. Они у меня были стерильные. Кладу больного. Из анестезии – только уколы новокаина. Делаю первый разрез, пот течёт ручьём. Тут боевой санитар стал бледно-зелёного цвета и упал. Я думаю: «Если второй упадёт, мне одному будет тяжеловато». Разрешил химику 150 граммов спирта принять, он всю операцию простоял, улыбаясь. Значит, иногда алкоголь помогает, – смеётся Пётр Петрович.
Заразительный пример
– Когда вы начали заниматься зимним плаванием?
– В 1953 году в Ленинграде. У первого бастиона Петропавловской крепости собирались «моржи», и я с ними попробовал. Погружение было обжигающим, к тому же пришлось бороться с сильным течением Невы. А во время службы искупался даже на Северном полюсе. Мы испытывали торпеды, которые создавали искусственные полыньи, чтобы подлодка могла экстренно всплыть. Выпускали торпеду, она взрывала лёд, и мы всплывали. Командир мне разрешил окунуться, потому что знал, что, когда лодка идёт в надводном положении, я всегда стараюсь этим воспользоваться. Привязали меня концом – и вперёд, в Северный Ледовитый. В Тихий океан я тоже окунался.
Когда в 1970-м уволился со службы, стал заниматься закаливанием и зимним плаванием вопреки медицинским рекомендациям беречь себя и кутаться. Напряжённая служба дала о себе знать, и к моменту увольнения я «заработал» 12 диагнозов, в том числе тяжёлых. Начинали вдвоём с другом. В любую погоду минут 20 бегали с голым торсом, а потом в воду погружались. В пургу на груди ледяная шапка вырастала.
Постепенно сформировалась секция зимнего плавания и закаливания «Моржи». На площади Ленина поставили два вагончика, с плитой, со спортивным инвентарём. Если бухта замерзала, делали полынью. Разминались, бегая вокруг Култучного озера. Многих своим примером «заражали». Есть фотография, как мы бежим, а за нами рабочие с мехзавода во главе с директором, и две собачки процессию замыкают. Но нашлись «бравые ребята», всё сломали, сожгли. И до сих пор никаких условий нет.
– В чём же благотворное воздействие холода на организм?
Холодная вода снимает негативную энергию. Слабость, вялость, усталость – устранит без всяких таблеток. А если вы окунётесь в тёплую воду, вы закрепите негатив. Тёплый душ подходит для закрепления хороших эмоций.
Кстати, зимним плаванием можно и нужно заниматься всю жизнь, в любом возрасте. Бросать нельзя. Аппараты саморегуляции организма адаптируются к холодовому фактору, а с возрастом перестройка становится всё более сложным делом, и могут появиться заболевания, не связанные с холодом, такие как цирроз печени и проч. Даже если я не купаюсь в бухте, каждый день обязательно принимаю ледяной душ – он мне нужен не меньше, чем воздух.
Правило на всю жизнь
– Вы удивляете земляков голым торсом в любой мороз. Вы вообще не мёрзнете?
– Иногда мёрзну, но это не повод одеваться. Холод – как наркотик, к нему привыкаешь и без него больше не можешь. И земляков я удивляю, скорее, не голым торсом, а одетым. На лыжне «Здоровье» привыкли, что я без одежды на лыжах или на велосипеде (кататься зимой по твёрдому насту – одно удовольствие). А пару месяцев назад мне пришлось сделать операцию, и я вышел на лыжню одетый, так устал отвечать на вопросы: «Что с вами случилось? Вы не заболели?». Плюнул на запреты, разделся, и всё встало на свои места.
Реакция, конечно, бывает разная. Недавно опять попал в фотообъектив и в компьютер. Кто-то пишет в комментариях: «Это Пётр Петрович, он из больниц не вылезает». Ребята, да я за 50 лет болел один только раз! А в больнице я работаю: как сел в этот кабинет 27 мая 1970 года, так и не покидаю свой пост.
– Как поддерживаете форму летом?
– На дачу езжу на велосипеде, через весь город на 14 км. Иногда тяжело бывает горки преодолевать, особенно если сильный встречный ветер. Но приказано: «Доехать!». И еду. Добираюсь до дачи и падаю в траву. Чайник закопчённый на печку поставлю, почек всяких заварю и лежу, музыку слушаю, в небо смотрю – благодать!
– Легко ли вам держать темп, который задаёт современный мир?
– Пока не отстаю. Прошёл компьютерные курсы, чтобы пользоваться электронной почтой, завёл смартфон с ватсапом. Как врач я каждые пять лет обязан защищать сертификат – езжу на обучение в Москву, Санкт-Петербург. И хочу заметить: медицина шагнула далеко вперёд, но её достижения основаны на компьютерных технологиях. Оставь врача без компьютеров – как он диагноз поставит? Я учился у настоящих мастеров классической медицины, они научили нас использовать глаза, руки и точно заданные вопросы. Про эти методы и современным медикам забывать не стоит.
– Какие цели ставите себе сегодня?
– Главное – восстановиться после операции. Также остаётся у меня зимнее плавание и закаливание, также хочу оставаться с голым торсом, потому что это даёт мне силы и энергию. И немного науки надо сделать, напечатать труды. Правило неизменно: если поставил себе цель, надо её реализовать. Живущий с мыслью «я достигну» обязательно достигнет, потому что он делает всё, чтобы достичь. Человек же сомневающийся ничего не достигнет. Он будет нырять в океане возможностей и не увидит, не схватит ни одну из них, в то время как для этого нужно всего лишь протянуть руку. Не упрекайте судьбу, делайте её сами».
Эмма КИНАС
ДОСЬЕ: Пётр Петрович ПИСКАРЁВ. Родился 7 января 1938 года в Забайкалье. В 1964 году окончил Ленинградскую военно-медицинскую академию, по распределению попал на Камчатку, служил врачом на подводных лодках. В 1970 году по состоянию здоровья оставил службу, перейдя на работу в больницу водников (ныне – Дальневосточный окружной медицинский центр) заведующим отделением физиотерапии.
