Строгий режим. Невиновного на Камчатке 15 лет держат в заключении

Недавно в городе Елизово в ходе рутинного заседания судья Андрей Соловьёв отказал в условно-досрочном освобождении осуждённому Константину Князеву. Он пришёл к выводу, что за 15 лет, проведённых в колонии строго режима, человек так и не встал на путь исправления. Всё бы ничего, но есть один нюанс: за решёткой Князев, вероятнее всего, оказался по ошибке, и на Камчатке об этом, наверное, знают уже все…

40-летнего камчатского зэка без всякого преувеличения можно назвать местной знаменитостью. Его «закрыли» в конце 2000 года за двойное убийство в составе организованной группы. Однако в 2008 году выяснилось, что преступление совершили другие. С тех пор об этой истории периодически пишут в газетах и на интернет-сайтах. Месяц назад, например, обращение в защиту Князева одновременно опубликовали все ведущие камчатские СМИ. Журналисты потребовали от генпрокурора Юрия Чайки и руководителя СК РФ Александра Бастрыкина провести новое расследование и восстановить справедливость.

Правоохранители ответили на этот сигнал гробовым молчанием. «Собака лает, а караван идёт», — прокомментировал журналисту сложившуюся ситуацию один из представителей компетентных органов. Под собаками он, надо полагать, подразумевал журналистов, а под караваном — правоохранительную систему нашей страны.

Впрочем, когда узнаёшь подробности дела Князева, невольно приходишь к выводу, что этому каравану пора бы остановиться. Ведь речь идёт даже не об одной судебной ошибке, а о целой серии нераскрытых преступлений, которые силовики почему-то не хотят замечать.

Чистосердечные признания

Криминальная история, в результате которой три человека лишились жизни, а четверо — свободы, началась в конце 2000 года. Тогда супруга 21-летнего камчатского безработного Алексея Кириченко (фамилия изменена) украла у своего отца охотничье ружьё и отдала мужу. Алексей, которому к тому времени надоела скучная и бедная жизнь начинающего алкоголика, соорудил из двустволки обрез и активно искал ему применение.

25 декабря в дом к Кириченко в посёлке Дальнем зашёл его приятель Андрей Коширин (фамилия изменена). Друзья пили водку, любовались обрезом и строили планы на будущее. Хорошенько разогревшись, они решили ограбить магазин, сели на последний автобус и поехали в город. Ночью разбойники ворвались в круглосуточный павильон «Мишка» на улице Пограничной. Охранник попытался им помешать. Именно ему досталась первая порция дроби из обреза, вторым выстрелом бандиты покончили с продавщицей. Трупы они перевязали скотчем, забрали из кассы три тысячи рублей, а с прилавков водку и закуску.

Преступление было дерзким и громким. В милиции заявили, что бросят на его раскрытие лучшие силы. А раскрыть убийство, говоря откровенно, было не так уж сложно. Практически сразу нашёлся свидетель, который видел пьяных бандитов, убегающих из магазина. Неподалеку от «Мишки» валялся обрез. Удалось установить, что принадлежит оружие отцу жены Алексея Кириченко. Потянув хотя бы за эту нить, опера сумели бы распутать преступный клубок. Но камчатский правоохранительный караван пошёл другим, более простым и, видимо, привычным путём…

Милиционеры узнали, что накануне убийства рядом с павильоном крутились два подвыпивших местных маргинала. Парней тут же вычислили. Остальное было делом техники. В милицейских застенках подозреваемые не просто признались в убийстве, но и рассказали, что, якобы, действовали в составе банды из четырёх человек. Арестовали в итоге всех четверых. И все они на первом этапе следствия подписали чистосердечные признания!

Пьяные и весёлые

У некоторых людей, вкратце знакомых с историей Князева, этот эпизод до сих пор вызывает удивление и даже недоверие. Мол, не 37-й год все-таки, сложно представить, чтобы правоохранители заставили оговорить себя сразу нескольких арестантов. Я встречался с двумя из четверых осуждённых — Константином Князевым и Алексеем Богачёвым. Обоих спрашивал: как случилось, что они взяли на себя чужое убийство?

Вот что рассказал Князев: «Меня так лупили, что я готов был сознаться во всех преступлениях, которые происходили на Земле. Оперативники на мне просто отрывались. Они тогда Новый год отмечали, пьяные были, весёлые. Меня даже в ИВС не хотели принимать, настолько я был изувечен».

А вот ответ Богачёва: «Я долго отказывался, говорил, что не имею отношения к убийству. Но меня постоянно били, душили, надевали целлофановый пакет на голову. Однажды вывезли на кладбище и заставили раздеться догола. Один из сотрудников ГУВД навёл на меня пистолет и сказал, что если я не сознаюсь, он меня убьёт при попытке к бегству. Я весь синий был от побоев…»

По идее, ошибки следствия можно было исправить в суде. В ходе процесса подсудимые от признательных показаний отказались. А других доказательств их вины просто не существовало. Однако судью по фамилии Кича это обстоятельство даже не насторожило. В итоге совместными усилиями правоохранители лишили свободы четверых жителей Камчатки. Князев, назначенный главарём, отправился в колонию на 22 года. Ещё трое получили сроки поменьше. Они, к слову, их уже отсидели…

Смертная казнь

Пока следователи и милиционеры «шили» уголовное дело для «банды Князева», реальные преступники вели привычный для себя образ жизни. Весной 2001 года они поучаствовали ещё в одном убийстве. Кровавой развязке вновь предшествовала попойка в доме у Кириченко. На этот раз у него гостили два персонажа — Колосов и Кулиговский. Выпив, товарищи поругались.

Когда Кулиговский уснул, собутыльники вынесли ему смертный приговор. Приятели долго били молотком и разводным ключом по голове спящего Кулиговского. Когда тот перестал дышать, убийцы отсекли ему голову топором, а затем отрубили руки и ноги. Среди ночи на помощь верным друзьям приехал уже известный нам Коширин, работавший тогда водителем грузовика. На служебном ГАЗ-53 убийцы вывезли труп в лес. Голову выбросили в реку, остальные части тела обложили автомобильными покрышками, облили бензином и сожгли…

О том, что Кулиговский в буквальном смысле был уничтожен, опера узнали только в 2008 году. Именно в ходе расследования этого злодеяния и вскрылись действительные подробности расстрела в «Мишке». Позднее их удалось закрепить показаниями свидетелей и другими доказательствами, которых хватило бы на несколько дел…

Кириченко и Колосов в итоге отправились в колонию за убийство Кулиговского. Коширин же прошёл по этому делу свидетелем. А за «Мишку» его вообще не привлекли к ответственности. Формально-то преступление совершили другие. По некоторым данным, Коширин до сих пор находится на свободе. Убийца, застреливший охранника магазина и продавщицу, спокойно ходит по улицам, а правоохранители не обращают на него внимания. Более того, они начинают нервничать, когда им напоминают об этом. Думаю, что на языке закона бездействие прокуроров и следователей можно назвать преступной халатностью.

Добрые люди

Константин Князев тем временем продолжает жить в колонии строгого режима. Этого парня никак не назовешь баловнем судьбы. И не только потому, что уже почти 15 из своих 40 лет он смотрит на мир исключительно через решётку или колючую проволоку. Ещё подростком Константин стал круглым сиротой. За квартиру, где он жил, со временем накопились коммунальные долги. Чтобы погасить их, Князев решил продать жилплощадь. Добрые люди согласились ему помочь. Квартиру они переоформили на себя, а денег не заплатили. Так Костя стал бездомным. На жизнь зарабатывал на полулегальных стройках. Затем устроился в шиномонтажку, поработал в ней какое-то время и был арестован. Одни негодяи лишили его квартиры, а другие — свободы и здоровья: в колонии Князев заразился туберкулёзом…

Сегодня, чтобы отменить неправосудный приговор и выпустить осуждённого на волю, надо проводить расследование убийства в «Мишке» по вновь открывшимся обстоятельствам. Активно заниматься этим должны следователи под надзором прокуроров. Однако и те, и другие ведут себя так, будто их все эти перипетии особенно не касаются.

Зато неравнодушны к Князеву сотрудники камчатского управления ФСИН. Они за любую провинность отправляют его в штрафной изолятор. Старания уфсиновцев не прошли даром — Князева записали в злостные нарушители режима. По этой причине судья Соловьёв и отказал ему в досрочном освобождении. Человека в мантии горячо поддержали представители УФСИН и прокуратуры, утверждавшие на судебном заседании, что Константин не встал на путь исправления. До них, очевидно, никак не может дойти, что исправляться надо не Князеву, а скорее, нашему заплутавшему правоохранительному каравану.

Таков закон…

Удивительно, но на словах камчатские силовики признают, что Князев невиновен. При неформальных беседах руководители прокуратуры, следствия, полиции, УФСИН даже сочувствуют самому известному зэку края. А затем, смахнув слезу, строчат характеристики в суд о том, что осуждённый не заслуживает снисхождения. Спрашиваешь у них: «Зачем вы так поступаете?» Они отвечают: «Таков закон». Оказывается, оставляя на свободе убийцу, а невиновного обрекая на мучения, эти люди действуют по закону.

Впрочем, у камчатских правоохранителей на всё есть свои объяснения. Некоторые из них, например, говорят, что 15 лет назад качественно отработать преступление в «Мишке» помешал Новый год. Мол, в праздничные дни хотелось побыстрее сбросить с плеч резонансный висяк. Сегодня же восстановить справедливость мешают годы, прошедшие после убийства. Сложно, дескать, провести расследование через такой большой промежуток времени.

Доводы, которые силовикам видятся убедительными, на мой взгляд, указывают лишь на то, что за 15 лет в нашем правоохранительном караване так ничего и не изменилось. И назвать такую систему правоохранительной как-то язык не поворачивается. Она устроена не для того, чтобы охранять права людей, а чтобы их нарушать — в полном соответствии с законом, естественно. Так, может, стоит эту систему переименовать? Из правоохранительной — в репрессивную или в карательную. В ней, конечно, и после этого ничего не изменится, но она хотя бы будет соответствовать своему названию…