Лариса сердилась. Каблучки её новеньких итальянских сапог, купленных в той самой московской «Берёзке», предательски застревали между плитами аэродромного покрытия, а до самолёта, стоящего на самом краешке взлётно-посадочной полосы, было ещё далеко.
Два офицера подхватили её вещи и побежали вперёд. Девушка торопилась. Она уже научилась понимать, насколько бесценными могут быть минуты, секунды, мгновения. Лариса издалека увидела, как её спутники что-то живо обсуждают с пилотами, а потом идут обратно, ей навстречу. «Отбой до завтра», – сообщил офицер, и троица, уже не торопясь, двинулась с аэродрома. Подробновти на kamchatka.aif.ru
Форма вне очереди
Двумя неделями ранее, в декабре 1984 года, 27-летняя Лариса Земляник прилетела в Москву. Недогуленный в прошлой, гражданской жизни двухнедельный отпуск, казалось, вернул её в лёгкую девичью беззаботность. В афганском Баграме, в медпункте авиационного полка, где она провела последние девять месяцев, всё было по-военному строго. Там не только командиры, но и она сама уже называла себя прапорщиком Земляник. Для полного соответствия не хватало разве что формы. Полевое обмундирование ей выдали на месте, а остальное сказали получить в отпуске и дали адрес пошивочного ателье.
Найти его оказалось несложно. Сталинская высотка на Котельнической набережной – здание более чем приметное. Лариса открыла массивную дверь и оказалась в большом холле. В креслах в ожидании примерки сидели весьма солидные мужчины. Работница ателье, оформляющая заказы, удивлённо разглядывала худенькую девчонку, заявившую, что ей нужно пошить форму. Невольно слушая диалог, посетители ателье едва сдерживали усмешки.
– Да откуда вы?! – наконец поинтересовалась приёмщица.
– Из Афганистана, – эти слова прозвучали тихо, но так твёрдо и гордо, что замерла не только девушка, задающая вопросы, но и дядьки в креслах.
В этот момент прапорщик Земляник поняла, что здесь, в Москве, хорошо известно о том, что происходит в Афганистане. Показалось даже, что эти мужчины с сединою на висках знают всё лично про неё, Ларису. Про то, как ей бывает жутко во время обстрелов, как каждый день три километра она тащит 15-килограмовую сумку с пробами воды, как не может смотреть на стул, где ещё вчера сидел лётчик-балагур, сегодня сгоревший в подбитом вертолёте.
– Подождите, я сейчас, – работница ателье умчалась за закройщиком.
Через десять дней прапорщик Земляник шла по центру Москвы в новенькой, идеально сидящей на тоненькой фигурке лётной голубоватой шинели с неуставными, сделанными по спецзаказу звёздочками на погонах, в шапке с кокардой и в приобретённых по талонам накануне итальянских сапожках. На неё оглядывались. И никто не догадывался, что спустя два дня эта красавица будет бежать по военному аэродрому, спасаясь от душманских пуль.
Не надо туда ехать...
Девочка рано потеряла маму. Отец-фронтовик, начальник станции на Белорусской железной дороге, сутками пропадал на работе. Он поддерживал дочку, как мог, помогал советами, радовался успехам. Выпускница окончила школу с золотой медалью, но, испугавшись экзаменов для поступления в мединститут, пошла учиться на фельдшера.
Через четыре года выпускницу-отличницу отправили в Минск. В столице Белоруссии она трудилась в детской больнице, снимала квартиру с подружкой, а когда та надумала уезжать, тоже решила поменять место работы. Отправилась в шахтёрский посёлок Донецкой области. Очень хотелось быть самостоятельной, не ходить за врачом, а лично принимать решения.
И всё, вроде бы, сложилось – ей предложили место заведующей здравпунктом. Скучать было некогда, но не хватало ощущения востребованности. Книжная девчонка-максималистка собиралась в буквально смысле спасать людей, а ещё проверить себя на прочность. Она пошла в военкомат и написала заявление, что, как военнообязанная и прошедшая курсы гражданской обороны, готова отправиться в армию.
Заявление рассмотрели быстро. Дама из военкомата с улыбкой сообщила, что есть вакансия фельдшера в Польше.
– В Польшу?! А зачем мне эта Польша? – искренне расстроилась Лариса.
– Что вы! Это так престижно, – удивилась неожиданной реакции собеседница. – А куда бы вы хотели?
– В Афганистан...
Тогда, в 1984 году, в Советском Союзе о драматических событиях в ДРА, о потерях в рядах нашей армии простые люди знали немного. Информация, проходя строжайшую цензуру, выдавалась более чем дозированно. Сотрудники военкоматов о ситуации, безусловно, догадывались. Списки погибших и раненых пополнялись новыми именами. Поэтому женщина, предлагавшая заявительнице отправиться в Польшу, и услышав про Афганистан, смотрела на неё, едва ли не как на умалишённую.
Следующая встреча в военкомате проходила уже в совсем ином формате. Группа, куда попала Земляник, состояла в основном из мужчин – водителей, поваров. Несколько женщин ехали в Афганистан работать в столовых и военторгах. Лариса невольно слушала их разговоры о больших заработках, импортных шмотках, курсе доллара и удивлялась. Сама она мечтала совершить подвиг и получить медаль Флоренс Найтингейл, на оборотной стороне которой на латыни написано «За истинное милосердие и заботу о людях, вызывающие восхищение всего человечества».
Во время инструктажа она задала всего один вопрос: «Можно ли будет в Афганистане стать военнослужащей?». Мужчина, одетый по гражданке, серьёзно посмотрел на неё и сказал: «Я хочу, чтобы вам повезло».
Отец, Георгий Иванович, решение дочери не поддержал.
– Девочка, не надо туда ехать, – уговаривал ветеран войны, догадываясь, что предстоит пережить его ребёнку в чужой стране, но, понимая, что она уже всё решила.
Полковой фельдшер
До Ташкента добирались поездом. В Кабул на пересылочный пункт группу, в составе которой находилась Лариса Земляник, военно-транспортный самолёт доставил в марте 1984 года. Женщины заселились в 16-местную палатку. Из удобств – койка. С водой напряжёнка. Вечером просмотр фильма пришлось прервать из-за обстрела. Девушка вспоминала родное белорусское Полесье и горько плакала.
– Зачем ты сюда приехала?! – майор, занимавшийся распределением работников по точкам, старался не смотреть новенькой в глаза, а она обескураженно молчала. Всю жизнь Лариса Георгиевна будет вспоминать ту кабульскую встречу и предполагать, что общался с ней дальний родственник, который, по слухам, служил в Афгане. Именно он выдал ей предписание следовать в Баграм на замену фельдшера в полковом здравпункте.
Искать транспорт до места назначения пришлось самостоятельно. Лариса бегала по аэродрому и просилась на борт. Наконец повезло. Транспортник Ан-12 летел в нужном направлении. Забираясь в самолёт, фельдшер обнаружила, что танкетка её босоножек покрыта слоями аэродромной грязи. Чистить обувь пришлось, отбивая её о трап. Поднявшись в салон, девушка увидела двух полковников и генерала. Последний, оглядев её, засмеялся: «Ничего себе попутчицу взяли. Чуть машину не сломала!»
– Какой фельдшер?!! У нас официанток не хватает. Завтра в 4 утра, чтобы как штык, была в столовой! – встретил вновь прибывшую командир полка.
Лариса не представляла, как выйдет с подносом на всеобщее обозрение. Но понимала, что решение начальства окончательное и обжалованию не подлежит. Вернуться в профессию помог случай. Неловкая официантка, вздрогнув от очередной реплики в свой адрес, пролила на стол чай. Неподалёку оказался тот самый генерал, с которым она познакомилась в самолёте. На следующий день Земляник трудилась в медпункте.
Помимо оказания помощи больным, раненых отправляли в госпиталь, в задачи фельдшера входило обеспечение работы донорского пункта и противоэпидемиологических мероприятий. Пробы питьевой воды, чтобы исключить диверсии, брались каждые четыре часа. А ещё следовало проверить 11 столовых, три раза в месяц взять анализы у всего персонала. О болезнях, бушующих в Афганистане, в СССР только слышали – малярия, брюшной тиф, тяжёлые формы гепатита буквально выматывали и офицеров, и бойцов-срочников.
Она сопровождала больных в госпиталь по дороге, которая систематически простреливалась душманами. Лариса Георгиевна вспоминает, как в одну из таких поездок, что-то подсознательно уловив, попросила водителя на всякий случай приберечь для неё автоматный патрон. Предчувствия не обманули – на середине пути по их автомобилю открыли огонь. К счастью, тогда удалось проскочить.
Помнит, как неподалёку от аэродрома на их вертолёте пробили бак с горючим. Командир экипажа предложил ей парашют, она отказалась. Стать летящей мишенью или, того хуже, оказаться в плену у душманов, казалось страшнее, чем разбиться. Вертолёт едва дотянул до базы, не загоревшись по какой-то счастливой случайности.
Сказочное место
В августе 1984 года Земляник присвоили звание прапорщика медицинской службы. В Афганистане она прослужила два года семь месяцев. На замену ей прибыл мужчина. Он знал, куда распределят хрупкую девушку, но не сказал ей об этом. Шепнул только: «Никогда не уезжай оттуда. Это сказочное место».
Осенью 1986 года прапорщик Земляник добралась до Хабаровска. Тёплый, красивый город встретил её ласково, и, когда оказалось, что ехать предстоит дальше, Лариса расстроилась. Оказалось, что продолжить службу ей предстояло на Камчатке, в небольшой воинской части, обеспечивающей связь.
Командир, судя по всему, не очень обрадовался появлению в коллективе женщины военнослужащей. Он её игнорировал, не забывая, однако, регулярно назначать в наряды по бане. Всё изменилось, когда в часть прислали её личное дело. В нём значились медали «За боевые заслуги» и «От благодарного афганского народа». На очередном построении командир лично, рукопожатием, поздоровался со старшим прапорщиком Земляник. В наряды по бане она больше не ходила.
Спустя три года руководство части сменилось. Новый начальник вызвал Ларису на беседу и предложил сменить климат на более мягкий. «Поедете служить в Завитинск», – сообщил офицер. Женщина едва нашла на карте маленький городок в Амурской области, поспрашивала у знающих людей об условиях службы и отказалась, начав поиски работы. У неё не было связей, о ней никто не ходатайствовал. Как-то в автобусе Лариса увидела офицера в зелёной фуражке. Подсела к нему и напрямую спросила, не требуется ли пограничникам фельдшер.
Ей повезло – в Камчатском погранотряде оказалась вакантной должность начальника аптеки в медпункте. Вскоре Земляник прибыла к новому месту службы. И снова сумасшедшая загруженность, касающаяся в первую очередь обеспечения лекарствами всех подразделений границы. Женщине довелось пережить непростые 90-е годы, когда катастрофически не хватало препаратов, перевязочных средств. В какие-то моменты от бессилия опускались руки, и ей казалось, что в Афгане было легче.
Всё изменилось в 1996 году, когда в жизни Ларисы Земляник случилось главное и самое счастливое событие – на свет появилась долгожданная доченька Олеся. Женщина словно обрела второе дыхание.
В запас она уволилась в 2009 году, отслужив 25 «календарей». На гражданке без работы тоже не сидела, устроилась в городскую аптеку. А на пенсию, когда дочка закончила творческий вуз в Москве. Появлялись мысли о переезде. Но каждый раз женщина вспоминала, как в Афгане ей шепнули: «Никогда не уезжай…».
«Даже если и уеду, частичка моего сердца, души навсегда останется в действительно сказочном крае, на Камчатке», – признаётся Лариса Земляник.
