Согласно приписываемому Отто фон Бисмарку афоризму, «нигде так не врут, как во время войны и после охоты». Правда есть мнение, что ничего подобного «железный канцлер» не говорил, но весь обозримый исторический опыт вооруженных конфликтов свидетельствует о соответствии реалиям приписываемого Бисмарку высказывания. Даже живший почти за сто лет до него наш великий полководец Александр Суворов демонстрировал широкое соответствие приведенной формулировке.
Казалось бы, ему, не проигравшему ни одного сражения, нет нужды приукрашивать свои победы. Ан, нет! Читая написанные адъютантами реляции на высочайшее имя об очередном разгроме турок, он «рекомендовал» потери противника «подправить»: «Пиши больше, чего их, басурман, жалеть?».
И вновь обращусь к историческому опыту вооруженных конфликтов. Он свидетельствует о том, что к масштабному оверклейму во всех случаях, без исключения, прибегает сторона, чьи победы имеют статус фантазий, событий желаемых, но нереальных. Кто в сим утверждении сомневается, рекомендую познакомиться с фронтовыми сводками Германии весной 1945 года. Если им поверить, то придешь к выводу, что для разгрома Красной Армии вермахту оставалось совсем чуть-чуть. Впрочем, и сводки Совинформбюро в 1941 – 42 годах часто выдавали желаемое за действительное, в особенности в том, что касалось потерь противника.
Тождественную ситуацию с оверклеймом сегодня демонстрируют сводки ВСУ и сообщения блогеров, работающих на СБУ. Они уже 28 февраля информировали мир о том, что «ликвидировали более 5300 российских оккупантов и уничтожили более тысячи единиц российской военной техники». На тот момент эти цифры более, чем в 20 раз превосходили реальные потери наших войск и сил самообороны ЛНР и ДНР.
Заголовок одной из сочиненных в Киеве информаций кричал о сдаче в плен 74-й мотострелковой бригады Российской армии. В тексте под кричащим заголовком скромно уточнялось, что поднял руки разведвзвод бригады. Разница в численности между соединением и одним из низовых подразделений 400 к одному. Не исключаю, что именно такой процент правды содержится в значительной части информационных сообщений, исходящих сегодня из Киева. В дальнейшем выяснилось, что речь в упомянутой информации, возможно, идет о нескольких российских военнослужащих, которые вовсе не добровольно сложили оружие, а, возможно, и не российских...
Уже на третий день после начала операции по освобождению Донбасса, мой сокурсник по учебе в военном вузе, активный участник, как он сам признается, второго майдана, профессионально занимающийся пропагандой, не устоял перед соблазном сообщить социальной группе однокашников о том, что «чеченцы, воюющие в Украине, деморализованы и разбегаются». Ему посоветовали не попадаться «деморализованным» бойцам чеченских подразделений. Группу мой сокурсник не покинул, но замолчал.
Кстати, он представляет весьма типичный образец человека, глубоко уверовавшего (а, может, и демонстрирующего такую уверенность) в национальную исключительность Украины. В военном вузе в битве с науками он зарекомендовал себя воином скромным, но, сообразив, что проблемы с учебой можно компенсировать общественной активностью, подвизался на ниве комсомольской деятельности. На этом поприще озадачил организацией нелепых мероприятий, подобных диспуту о любви, дружбе и браке, на основе работы Фридриха Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства». Но еще чаще, чем изумлял сокурсников высокой идеей очередного мероприятия, посещал партком факультета, где информировал о политически незрелых высказываниях и поступках курсантов.
Умение мимикрировать под окружающую среду – отличительная черта всех хамелеонов. Я не исключаю, что вскоре моему сокурснику вновь выпадет случай поменять идеологические ориентиры. Но до недавнего времени он под десятком, а может и больше, ников информировал блогосферу «о реальном положении дел в Украине». Хотя согласно правилам современного русского языка следует говорить «на Украине», точно так же, как мы говорим «на Камчатке». Предлоги поменяли в 1993 году по требованию официального Киева, который посчитал служебную часть речь «на» унижающей достоинство независимой державы. Увы, уважаемый читатель, я ничего не утрирую. Независимость потребовала и борьбу с предлогами.
Я пишу эти строки с глубокой надеждой на то, что термин «оверклейм» вскоре перестанет быть реалиями информационного пространства и вернется в разряд известных узкому кругу специалистов терминов психологических войн. Это я к тому, что все мы ждем мира и установления взаимопонимания между двумя братскими народами. А пока этого не произошло, рекомендую информацию в СМИ и социальных сетях воспринимать не сердцем, а разумом, задаваясь мудрым римским советом: сui prodest – кому выгодно?
Владимир Повлавис
