К годовщине вывода советских войск из Афганистана и Дню защитника Отечества корреспондент «АиФ-Камчатка» встретился с полковником в отставке Виктором Леонтьевым.
Страшный лейтенант
На первом курсе военного училища по физическим данным Виктора определили в морские пехотинцы. Но очень скоро перевели в спортивный взвод. Мастер спорта по лыжам, он участвовал в зимних играх среди военных округов, в соревнованиях по многоборью.
В 1981 году офицер Леонтьев, «страшный лейтенант», как он сам себя тогда называл, в составе сформированной мотоманевренной группы был направлен в Афганистан. Ехали они две недели эшелоном, через весь Советский Союз. И переправлялись по понтону в Термезе — потом на этом месте построили тот самый мост, по которому прошёл последний советский боец, когда военная кампания закончилась.
При вхождении в Афганистан мы знали только место базирования, где будем находиться — за городом Мазари-Шериф. Знали и обычаи местного населения, нравы народа — их нам преподавали на специальных занятиях. Пришли в голое поле, стали возводить инженерные сооружения. И в первую же ночь — обстрел. Так неласково приняла нас афганская земля.
Татьяна Боева, kamchatka.aif.ru: Что требовалось от вас в Афганистане?
Виктор Леонтьев: Первый раз я отслужил там полтора года, был заместителем начальника боевой группы. После замены снова прибыл в Афганистан в 1985 году уже в составе десантно-штурмовой группы. Задача была — поиск и ликвидация бандформирований. Мы блокировали, прочёсывали кишлаки, организовывали фильтрационные пункты. Происходило это примерно так: окружаем кишлак, встречаемся со старейшинами и предлагаем сдать оружие и выдать «духов». А потом выявляли боевиков по собранной информации, характерным синякам от отдачи винтовки и потёртостям на плече от оружейных ремней, по пороховым следам на пальцах рук. И даже по запаху: если боевик сидел в схроне с оружием, от него и дух соответствующий.
Ещё воевали в горах. Там — сухой паёк, ложка и котелок. Иногда, правда, пельмени делали — из тушёнки. И блины жарили на сапёрной лопатке.
Тонкое дело
– Как относилось к вам местное население?
– Помните высказывание красноармейца Сухова из «Белого солнца пустыни»? Восток — дело тонкое! Был такой показательный случай. Двадцать восьмого мая, в день пограничных войск, мы возвращались с операции, колонной. Впереди шёл царандой — пехота и военная милиция афганской армии, с которой мы выполняли совместные задачи. В какой-то момент афганские товарищи просто свернули с дороги в сторону и мы первыми втянулись в кишлак. И тут по головной машине ударили с РПГ (ручной противотанковый гранатомёт — Ред.), последнюю тоже подорвали. Таким образом, колону заперли — улица в кишлаке узкая. И начали расстреливать. Механик-водитель из первой машины выскочил, подцепил КШМ-ку (командно-штабная машина — Ред.), которую расстреливали практически в упор, и вытащил её с поля боя.
Я был на БМП (боевая машина пехоты — Ред.), прикрывал миномётную батарею. Эта бойня продолжалась минут десять, стреляли по всем, не было ни одной машины, в которую бы не попали. Бойцам было не развернуться — прятались под грузовиками, на них из пробитых бензобаков тёк бензин… В это время командир взвода сапёров, находясь в укрытии, увидел как на дороге упал его раненый солдат и бросился его спасать. Командир вытащил бойца с поля боя, но погиб от осколка гранаты…
В ходе того боя мы всё-таки создали в ответ такую плотность огня, что боевики отступили. В результате у нас — 7 погибших и 24 раненых. В течение трёх последующих суток была организована операция «Возмездие» с поддержкой боевых вертолётов. «Духи» были уничтожены…
А ведь представители официальной афганской армии, свернувшие в сторону, которые должны были обеспечивать нашу безопасность, конечно, знали о готовящемся нападении. Но не предупредили. В этом особенность восточных людей: сегодня он вам улыбается и угощает за столом, а завтра станет врагом.
Без абстракций
– В глазах некоторых молодых ребят война — это возможность пострелять, выплеснуть адреналин. Почти романтика…
– Никакой романтики там нет. Они ошибаются! Война — не игра в стрелялки, это кровь, пот и боль. На войне убивают, она ломает психику. В Америке до сих пор те, кто был во Вьетнаме, регулярно проходят реабилитацию по специальной программе.
В течение года после возвращения с войны — афганской, чеченской — кошмары снятся всем! Ночами страшные события повторяются… В результате многие приходят к вере — христианской, мусульманской или буддистской — без разницы.
– Каково сегодня отношение к воинам-интернационалистам?
– Те, кто там не был, не понимают тех, кто был — вот в чём беда! И нынешние чиновники, когда обращаешься к ним за помощью для воинов-интернационалистов, часто отделываются такой фразой: «А мы вас туда не посылали!». Участник боевых действий получает надбавку к пенсии в размере двух тысяч рублей — мелочь по сравнению с пособиями для чиновников, отсидевших свою жизнь в тёплом кресле! А поднимешь вопрос, нам говорят: «Вы что, за деньги воевали?». Вот такой разговор. У нас есть один воин-интернационалист, у которого до сих пор нет квартиры — стоит в общей очереди, за номером больше тысячи. Этак до конца жизни не получит жилья.
– С другой стороны, многие сокрушаются, что у современной молодёжи с понятием патриотизма проблемы. А что входит в понятие «Родина» для вас лично?
– Ничего нового не скажу. Для меня это не абстрактное понятие, а конкретное. Помните знаменитую фразу из фильма «Офицеры»? Есть такая профессия — Родину защищать. Вот это про меня, и это очень серьёзно. Все годы моей воинской службы я защищал — своих родных, близких, жену, детей, друзей. Свой дом, улицу, город. Всё то родное, что меня окружает. И никаких абстракций. Зачастую крутые брутальные пацаны, которые кричат красивые слова, попав в переплёт, дают слабину и ломаются. А тихие скромные парни молча делают своё дело и стоят до конца.
Смотрите также:
- «Целовала Наташа меня…» Как освобождали Крым от фашистских захватчиков →
- «Я не знал, что еду на войну»... →
- Любовь в трех кругах ада →