За себя и за того парня

Каждый год в Москву с Дальнего Востока отправляются сотни тысяч людей. Способ передвижения и маршрут каждый выбирает по себе. Кто-то добирается самолетом, кто-то поездом, кто-то на автомобиле. Известный камчатский журналист и писатель Юрий Шумицкий пришел в столицу пешком. Было это давно - в олимпийском 1980 году.

Но по сей день Юрий Михайлович остается единственным человеком на планете, который прошел на своих двоих всю Россию - от края и до края.

Подробностями необычного путешествия он поделился с корреспондентом "АиФ-Камчатка".

Мандат на путешествие

- Идея - побродить по России - родилась лет за десять до начала Московской Олимпиады, - рассказывает Юрий Михайлович. - Об этом мы с Александром Воробьевым, моим большим другом, мечтали, когда учились на журфаке ДВГУ. Но у Саши случилась беда, он сильно заболел. А мне наша общая идея не давала покоя. Хотелось реализовать ее, как говорят, и за себя, и за того парня. Сделать это оказалось непросто. Одиночный пеший туризм в Советском Союзе был запрещен, туристического маршрута - Владивосток - Москва - не существовало. Да и всемогущий комитет госбезопасности, как выяснилось, настороженно относился к подобным инициативам. По дороге до столицы располагаются охраняемые объекты: мосты, тоннели. Пересечь их можно было только с мандатом, выписанным в КГБ. Уладить эти вопросы удалось в 1979 году, когда я работал редактором на радиостанции "Тихий океан".

Напарник нашелся сам, им стал преподаватель советского права из Дальневосточного университета, мы продумали маршрут, получили уйму разрешительных писем. Профинансировать путешествие взялась Владивостокская база тралового и рефрижераторного флота. Нам полагались 4 рубля 90 копеек в сутки, на каждого. Сразу всю сумму, естественно, не дали. Переводы до востребования, а также посылки с новыми ботинками и одеждой мы должны были получать по ходу продвижения в глубь страны.

25 июля 1979 года отправились в путь. В первый же день стало понятно, что туристические ботинки челябинской фабрики основательно натирают ноги. На подходе к Хабаровску мой спутник окончательно занемог. В травмпункте у него обнаружили плоскостопие, дальше он идти отказался. Так что путешествовать мне пришлось в одиночку.

Одному в тайге не страшно

...Провожая нас в дорогу, друзья шутили: "Чтобы дойти до Москвы, надо иметь не ноги, а копыта". Мы смеялись. Когда я добрался-таки до столицы, мои стопы копытами, конечно, не стали, но покрылись такой мозолистой коркой, что я мог, как йог, босиком ходить по острым камням. Челябинские ботинки ноги мне больше не натирали.

В дороге проводил весь световой день. На ночь ставил палатку. Но вскоре пришел к выводу, что это непродуктивно. К вечеру накапливалась такая усталость, что установить палатку и разжечь костер было невероятно трудно. Я решил останавливаться на ночлег в путевых домиках, которые разбросаны вдоль железной дороги.

Считается, что российские просторы - бескрайние и безлюдные. Это не совсем верно. Страна у нас, конечно, огромная, но найти небольшую деревушку всегда можно в течение одного дня пути. Лишь однажды, в Бурятии, мне пришлось практически без остановок за сутки прошагать по зимнику 90 верст. Это был самый протяженный участок, на котором я ни разу не встретил ни домов, ни людей.

А в феврале, при переходе из Кемеровской области в Алтайский край, я оказался на волосок от гибели. Пешком я преодолел бы эти 45-50 километров без проблем. Но идти на лыжах по глубокому, рыхлому и липкому снегу - совсем другое дело. Особенно, когда за плечами 35-килограм.мовый рюкзак, а дорога все время тянется на подъем. Я выбился из сил, заблудился. На небе уже звезды зажглись. А ночью по тайге не ходят, это любой охотник вам скажет. Да я и идти-то не мог, падал, полз, вставал. В какой-то момент понял - мне конец. Ну проползу еще сто метров, так ведь это ничего не изменит. Говорят, в таких случаях у человека истерика может случиться, вся жизнь проносится перед глазами, - ничего подобного. Я просто испытал глубокое сожаление - чего же я, дурак, раньше не вышел?.. Но вдруг вдалеке услышал гул автомобильного двигателя и, не поверите, сразу почувствовал невероятный прилив энергии. Поднялся и прошел еще километров 6 до дороги. Разыскал тепляк, где рабочие заготавливают лес, попросил у них горячего чаю, сделал пару глотков и тут же уснул.

...Меня часто спрашивали, не боялся ли я диких животных. Дескать, одному в тайге страшно. Нет, не страшно. В городе, мне кажется, куда опаснее. В лесу я с рысью несколько раз встречался. Сел как-то на снег, подкрепиться, вижу: в десяти метрах огромная котяра слезает с дерева, внимательно так на меня смотрит. Мне, честно говоря, даже любопытно стало - что же дальше-то будет. Посидели мы с ней несколько минут, друг напротив друга, она меня с ног до головы оглядела, развернулась и неспешно куда-то посеменила...

Уж кого я действительно опасался, так это человека. От нашего собрата чего угодно ожидать можно. Помню, остановился в путевом домике, только заснул - будит меня какой-то мужик, показывает две бутылки вина, мол, давай выпьем. Я отвечаю: "Нет, спасибо", - и опять отключился. Через какое-то время он снова меня тормошит. Глаза стеклянные, пьяные, говорит: "Не встанешь - зарежу". А в руке огромный нож держит. Пришлось подняться. До самого утра я его рассказы слушал - как он срок мотал, как грабил, кого убивал. С рассветом я ушел, а он спать завалился...

Иногда я останавливался ночевать в частных домах. Если, конечно, хозяева принимали. Случаи-то всякие были - и ружьем мне угрожали, и собаками травили. Понять людей можно. На вид я был страшен - худой, небритый, заросший, с огромным рюкзаком за плечами. А зимой еще и шерстяную маску на лицо натягивал, так что одни глаза видны были. Но прежде чем попроситься на ночлег, я выбирал в деревне избушку победнее. В нее и стучался. Бедные не богатые, они куда приветливее путников принимают. Теперь я это по собственному опыту знаю.

От моря до моря

До Москвы добрался 7 июля 1980 года. У кольцевой дороги меня встретили журналисты. Пришлось дать целую серию интервью для телевидения, радио, газет. Но, думаю, я был не самым интересным собеседником. На вопросы отвечал односложно, выглядел угрюмо. К тому времени уже отвык от людей. Меня спрашивали - не одиноко ли было идти? Нет, конечно. К одиночеству быстро привыкаешь. Сам себе предоставлен, ни от кого не зависишь, это даже интересно. Я многое успел передумать, переосмыслить. В памяти восстанавливались эпизоды, которые в обычной жизни никогда бы не вспомнил. Кроме этого, у меня обострились слух, зрение, появилась какая-то звериная осторожность.

В Москве я никак не мог привыкнуть к тому, что можно подолгу спать, что в мышцах не накапливается усталость. Мне постоянно хотелось куда-то идти. Я накручивал десятки километров по улицам. Можно проехать на автобусе или метро, а я выведывал у прохожих пешие маршруты. Организм требовал физической нагрузки, а в душе было ощущение какой-то потери. Ведь я расстался с образом жизни, к которому привык и который мне нравился...

А потом журналисты "Комсомолки" предложили мне дойти до Калининграда, чтобы получился переход от моря до моря. Аккуратно так поинтересовались, думали, откажусь. А я с радостью согласился. Пошел в Калининград. Но прежние ощущения, увы, не вернулись. Нельзя войти в одну реку дважды. Мешало то, что я стал узнаваем. Всем хотелось поговорить, водители сигналили, просили автографы. Одним словом, не давали покоя. Но и отказывать нельзя было, подумали бы, что зазнался...

В Приморье я вернулся осенью, самолетом. Ажиотаж вокруг моей персоны к тому времени, слава богу, утих. Я постепенно начал привыкать к обыкновенной жизни, к людям. И мне тогда казалось, что сделать это намного сложнее, чем прошагать от Владивостока до Калининграда...

СПРАВКА

Шумицкий Юрий Михайлович

Родился 29 января 1943 года во Владивостоке.

Журналист, прозаик, поэт.

Автор и ведущий программ на камчатском радио - "Разговор по существу", "Точка зрения", "Провинция", "Диалог".

Лауреат премии имени Виталия Кручины. Награжден почетными медалями им. А. С. Пушкина и М. А. Шолохова за вклад в русскую культуру.

Путешествуя из Владивостока в Калининград, прошел более 13 тысяч километров, сносил 13 пар обуви, попарился более чем в 100 банях, съел более 400 банок тушенки, подготовил на радиостанцию "Тихий океан" более 50 репортажей.

Смотрите также:

• Камчатский инвалид-колясочник вышел погулять, а оказался в больнице →
• Солнце на Пушкинской →
• 13 грядок на двоих →