У ЛОСОСЕВОЙ путины есть обратная сторона медали - браконьерство на реках. Как борются с этим народным злом контролирующие органы, корреспонденту "АиФ-Камчатка" рассказал начальник управления по борьбе с правонарушениями в сфере оборота водных биоресурсов УВД по Камчатскому краю Дмитрий КЛИМЕНКО.
- Дмитрий Иванович, с этого года рыбопромысловые участки поделены между пользователями на 20 лет. Браконьерская тактика изменилась в связи с этим?
- Сейчас на всей территории Камчатского края официальным промыслом занимаются около 60 рыбодобывающих предприятий, раньше их число измерялось сотнями. Вот и попробуйте в этой массе отследить - законна выловленная рыба или незаконна? Многие предприятия имели лимитов по 5 - 10 тонн, их работа была нерентабельной, и, естественно, они занимались браконьерством. Сегодня сложности остались, но в связи с тем, что количество пользователей ограничено, нам стало проще искать концы. У людей, получивших участки на 20 лет, появился личный интерес бороться с браконьерами. Кроме того, сегодня большинство предприятий объединены в ассоциации. Они сами выходят на УВД с просьбой выделить сотрудников в определенные районы, на свои средства предоставляют нам технику, проводников, потому что на реках очень сложно ориентироваться. Таким образом, у рыбопромышленников, которые официально получили лимиты, нарушений стало меньше в разы. Однако в этом году на западном побережье Камчатки зафиксирован небывалый подход рыбы, а у каждого пользователя есть максимум, который он может выловить. Соответственно рыба прошла в верховья рек, что дало толчок огромному количеству лиц, которые вышли заниматься браконьерством.
Технический прогресс
- ПОЛУЧАЕТСЯ, за эту путину мелкие браконьеры переплюнули самих себя по объему уничтоженной рыбы?
- С заводами браконьеры, конечно же, не сравнятся, но за две недели бригада заготавливает в среднем 2-3 тонны икры. Так что несложно представить, сколько рыбы для этого вырезается. Например, в Соболеве могильники растянулись на многие километры. А ведь нужно учитывать, что фактически вся икра, которая выявляется, - это то, что могло стать молодью, и через четыре года рыба вернулась бы сюда. Практически все наши реки - нерестилища, роддом лососевых. А браконьерам рыба не нужна, они выкидывают ее тоннами. Я считаю, что именно организованное браконьерство на реках социально более опасно, потому что оно происходит варварским способом. Рыбопромышленники используют рыбу для дальнейшей переработки, а браконьеры вываливают ее только ради икры. С мая нами уже зарегистрировано более 350 фактов незаконного промысла на реках, по некоторым из них заведены уголовные дела. Рост браконьерства очевиден, хотя, с другой стороны, считаю, что мы стали эффективнее работать.
- Но по степени оснащенности браконьеры все равно на три шага впереди, да и возле каждой речки милиционера не поставишь.
- Скажу так: милиция стала уделять больше внимания рыбоохране и непосредственно работе на реках, хотя это и не основная задача конкретно моего подразделения. Но вследствие того, что творится с рыбой в этом году, большая часть состава, включая оперативных работников, находилась в районах, чтобы хоть как-то нормализовать обстановку. Мы стали действовать более квалифицированно, и браконьеры на это соответ.ственно реагируют. Сегодня они прекрасно оснащены - у них мощные моторы, приборы ночного видения, спутниковые телефоны, везде лазающая, везде ползающая гусеничная техника. А мы постоянно пытаемся их догнать. Однако руководство УВД работает в этом направлении, и могу вас уверить, что технически мы заметно "подросли".
Штраф - одно название
- Дмитрий Иванович, штрафы окупают вложенные в браконьеров средства?
- Браконьерство, к сожалению, сегодня не является тяжким преступлением. Если дело доходит до суда, то человек ограничивается штрафом в 2 - 4 тысячи рублей, если при нем не обнаружено большого "улова". Если будет доказан материальный ущерб, то накладываются дополнительные штрафные санкции. Однако браконьеры обычно безработные, имущества своего не имеют, поэтому штраф может висеть на них до конца жизни, а они спокойно продолжают делать свое черное дело. Года четыре назад на Курильском озере нами была взята группа браконьеров с очень большим объемом икры. Штрафы исчислялись миллионами рублей. Насколько я знаю, они не рассчитались до сих пор.
- Браконьеры работают сами по себе или выполняют чью-то волю?
- 50 на 50. Бывает, что старший находится непосредственно в числе исполнителей. А вообще, все бригады, с которыми мы сталкиваемся, это уже сложившиеся группы, которые из года в год работают в одних и тех же районах. В бригаде - по 5-6 человек, у них существует распределение ролей. Эти люди забрасываются в труднодоступные районы за месяц до начала путины, выставляют на речках "кукушек" (так называются их посты). Подобраться к таким браконьерам крайне сложно, а контролируют их скупщики, которые каждый год приезжают к нам из Центральной России. Сложность в том, что часть рыбопродукции они покупают официально, для того чтобы была возможность под одни и те же документы вывезти нелегальный товар.
Кстати, буквально вчера в Елизовском аэропорту при въезде на терминал была задержана машина с двумя тоннами икры без документов. Но это, скорее, исключение. Вся продукция у скупщиков обычно с документами, и многие дела становятся "глухарями". Поэтому основная задача нашего отдела - найти тех, кто выловил рыбу, доказать факт организованного браконьерства. Чтобы собрать всю доказательную базу, нам необходимо проделать огромную работу. Но результаты того стоят. Могу сказать, что в делах о браконьерстве проходят громкие имена, которые вы очень скоро услышите.
- Говорят, что у каждого браконьерского участка есть милицейская крыша...
- Ложь. И не потому, что я кого-то выгораживаю. Но в семье не без урода, и к таким лицам руководство УВД применяет самые жесткие меры. Слишком велик соблазн в нашей работе. Поэтому желающим попасть, например, в наш отдел придется нелегко. Из десяти человек здесь остается работать один. Половина отсеивается в процессе стажировки, половина уходит, понимая, что здесь особенно не заработаешь. К сожалению, по одному "оборотню" люди склонны судить обо всей милиции. Но они есть, хотя это единичные факты. Например, сейчас в производстве находится уголовное дело на двух сотрудников одной из контролирующих структур. Причем для организации браконьерского промысла они использовали государ.ственную технику.
Хранить нельзя утилизировать
- Дмитрий Иванович, почему конфискованная у браконьеров продукция не утилизируется, а сдается на "ответственное хранение"?
- Мы договариваемся с рыбопромышленными предприятиями и сдаем им изъятую продукцию на срок, пока идет следствие по тому или иному делу. В законодательстве есть некоторое противоречие. С одной стороны, действительно, сказано, что мы должны уничтожать конфискат немедленно, но с другой - продукция необходима нам для проведения следственных меро.приятий. Например, чтобы определить вид икры или рыбы и подсчитать ущерб, нужен технолог, которого мы не можем возить с собой на реки. И потом, чтобы утилизировать продукцию на местах по всем правилам, необходимо вырыть термоямы глубиной семь метров, рассчитанные на 10 - 20 тонн, а потом охранять эти "могильники" в течение 5 - 7 лет. Все это требует колоссальных средств. Просто вырыть яму, закопать или "раскатать" трактором - запрещено законом. Это уже будет административным нарушением со стороны органов. Рыбу можно уничтожать путем выбрасывания в реки, она в таком случае становится кормовой базой. Но 5 - 10 тонн в воду не вывалишь. Поэтому приходится все это собирать, везти на завод, морозить и ждать своего часа.
- Большая часть браконьерской продукции - это свежая рыба или икра. Раньше ее использовали на социальные нужды, развозили по столовым, распространяли среди пенсионеров. Зачем уничтожать добро?
- Это палка о двух концах. Да, когда-то изъятая рыба реализовывалась через Фонд федерального имущества, но в работе этой структуры были выявлены факты злоупотреблений, поэтому этот "клондайк" был ликвидирован. Проанализировав ситуацию, правительство решило, что проще утилизировать. Другое дело, что вопрос, по моему мнению, не до конца проработан. Хотя, если здраво рассудить, 90% браконьерской продукции - это не добро. Икра произведена в антисанитарных условиях, не известно, какие при этом использовались ингредиенты, соль. И сколько времени рыба находилась на реке - тоже не известно.
- Сотрудники вашего отдела покупают лицензии, когда отправляются на рыбалку? Или достаточно "корочки"?
- Мы обязательно покупаем лицензии, как и все люди. Никаких поблажек не предусмотрено. Я и сам люблю порыбачить, но, честно говоря, для меня это редкая возможность отдохнуть, получить удовольствие от самого процесса.
Почему чавыча на Камчатке больше не клюёт? 
Внимание, браконьеры! или Куда смотрит рыбинспекция? 
На Камчатке для борьбы с браконьерами увеличат штат инспекторов 
Сергей Вахрин: "Лосось уйдет без разрешения"