Видео с «Берингии», традиционной гонки на собачьих упряжках, которая проводится на Камчатке, я смотрела с восторгом. И вот он - желанный финиш, позади 1400 километров, почти месяц в пути. Кажется, уму непостижимо, как это преодолеть. Некоторые каюры не выдерживают - сходят с дистанции.
Первым финиширует 49-летний каюр Андрей Семашкин со своей командой ездовых собак. Похудевший, усталый. Дошли не все. Трех собак он снял с гонки.
Андрей снова победил в «Берингии». В шестой раз в своей жизни!
Вокруг - люди, почти весь Усть-Камчатск. Говорят, поздравляют, кричат так, что можно оглохнуть.
Подробности - на сайте kamchatka.aif.ru
Дошли. Первые.
Семья Семашкиных всю ночь добиралась из Усть-Камчатска, где Андрей финишировал, до дома, пригорода Петропавловска.
Собаки сейчас заслуженно отдыхают, у них усиленное питание. В глазах многодетной семьи – они герои. Северные богатыри, как их называют на Камчатке. Семашкины их зовут ездовыми дворняжками или дальнобойщиками. Предстоит процесс восстановления. Потом их повезут к ветеринару на обследование. Эти собаки просто невероятно выносливы.
Спрашиваю Андрея, что на финише почувствовал?
«Дошли. Первые», - коротко отвечает.
Как он это делает? Что нужно для того, чтобы приходить первым? Долго молчит.
«Может, собаки лучше подготовлены, быстрее восстанавливаются во время отдыха. Мы же начинаем их готовить к большому забегу с середины октября. Выпускаем на небольшие дистанции, как на соревнованиях на собачьих упряжках «Авача» - 300 километров. И там я уже смотрю, кто как готов. У меня камчатские ездовые метисы, селекцию сами проводим в питомнике. Эти собаки заточены на гонки, на большие расстояния», - говорит Андрей.
Но есть в команде каюра безусловный лидер. Собака по кличке Пихта. Ей уже 10 лет. По собачьим меркам – пенсионер. Она всю свою сознательную жизнь рядом с Андреем во всех гонках.
Карта «Берингии». Фото: Официальный сайт гонки "Берингия"
Собакам клички дают в зависимости от характера. Например, есть в упряжке самый бесстрашный пес, он получил кличку Смелый. Внимательному хозяину спутать их почти невозможно.
Каюры тоже готовятся к гонкам. Нет, они не ходят в спортзалы.
«Просто меньше ем, настраиваюсь морально, больше провожу времени с командой. Гонка на собачьих упряжках – это по большому счёту не спорт. Здесь нет накачанных, подтянутых каюров. Наоборот, все с животиками, как и полагается. Каюр должен на протяжении всей дистанции сохранять силу духа. Когда человек расклеился вдруг, животные это сразу чувствуют», – рассказывает Андрей.
Говорит, он же не бежит рядом с нартами. Он - вожак стаи, если так можно выразиться. Определяет темп, скорость. Она на разных участках разная. Есть жесткие трассы, там приходится бежать быстрее. Хотя, какие это трассы. Каюры бегут по неподготовленным дистанциям, порой утопая в рыхлом снегу. В любую погоду. И если даже пурга накрывает, всё равно бегут.
Мне, обычному городскому жителю подобный экстрим трудно даже представить. Я в такие дни выхожу на улицу только в случае крайней необходимости. А бежать по бескрайнему заснеженному полю несколько километров, преодолевая снежную бурю, когда в лицо и ветер и снег…. Нет, это какую силу духа надо иметь.
«Увидели, что нет разметки, и поняли, что ушли не туда. Но опыт подсказал, как вернуться на дистанцию, не в первый раз вот так вот каюры сбиваются с пути. Это нормально. Всего в этом году на старт вышли 9 человек, трое снялись. Из-за самочувствия собак. Сильно устали или поранили лапы. У меня тоже была ситуация в 2011 году, когда я прошел половину маршрута и сошел с трассы. Собаки травмировали лапы. Хотя на них всегда специальные собачьи тапки. Очень досадно, я вам скажу».
Суровая гонка, суровый характер
Самый сложный отрезок пути – без отдыха преодолеть 140 километров, это 11 часов. Таких переходов было два. Андрей останавливался ровно на 1-2 минуты, чтобы покормить собак. Сам ел на ходу.
В остальное время отдыхали в сёлах, посёлках, на всей дистанции населенных пунктов было 12.
Переводили дух и на диких стоянках. Это либо оленеводческие юрты, либо палатки, которые каюры везли с собой.
Собак определяли на сено, некоторые одевали на питомцев специальные попоны.
Благо, никто из каюров не травмировался. Хотя, травмы случаются часто в таких гонках. Руки, ноги, ребра ломают.
Андрей однажды тоже упал, ударился затылком об землю, отключился, собаки убежали за 5 километров. Хорошо, что кто-то из каюров увидел упряжку и поставил на тормоз.
Семашкин дошел до своих питомцев и… Продолжил гонку.
В прошлом году на жесткой трассе с нарт каюра Ани Ереминой слетел якорь, такое тормозное приспособление, и разорвал девушке ногу.
«Суровая гонка, суровые условия, суровый характер. А ещё сложно идти по полному бездорожью, встречаются такие отрезки. Ну, вы меня понимаете? Дороги нет совсем. Идем прямо по снегу, проваливаемся, но идём. И трасса сама сложная: перевалы, сопки. Столкнулись с резким перепадом температур. Когда шли по западному побережью Охотского моря, мороз ударил до минус 30, каюры получили обморожение лиц, перешли на восточное побережье Берингова моря, резкое потепление».
Дочка пришла четвёртой
В этот раз в «Берингии» участвовала 19-летняя дочка Семашкина Аня. Во второй раз в своей жизни. Пришла четвёртая. Усталая, но счастливая. Андрей гордится.
Жена Настя, которая тоже раньше бежала большую гонку, нынче не смогла, сейчас она сидит с малышом, в семье родился девятый ребёнок.
«Я даже особо не беспокоился за дочу. Дети у меня к нартам приучены. Ещё ходить не умели, а уже каюры», - смеётся Андрей.
За победу Семашкин получил денежный приз 500 тысяч рублей и грант 3 миллиона на развитие питомника.
«Знаете, я же не столько за деньгами шёл, это вторично. Честное слово, самый запоминающийся момент гонки – это даже не финиш, а душевные встречи каюров в удалённых сёлах. Встречают все – и дети, и старики. Мы привозим книги, лекарства, передаем тёплые приветы. Наш путь пролегает и через совсем крошечные сёла, население которых не насчитывает и ста человек. Однажды как раз в таком крошечном населённом пункте, что я даже не помню его названия, нас радушно встречали концертом, подготовленным местными жителями, их там около 80 человек всего. Этот случай я хорошо запомнил, было очень приятно и неожиданно. А вот в «большом» посёлке Тиличики, например, нас традиционно ждут с олениной и другими блюдами национальной кухни. За это я так и люблю «Берингию». Это наша домашняя гонка, в ней – все свои. Журналисты часто меня спрашивают: «Вам не скучно быть в тундре неделями? Однообразная ведь картинка!». А я мчусь сотни километров в звенящей тишине, слышно только как собаки клацают зубами. Знаете, не скучно», - говорит Андрей Семашкин.
ДОСЬЕ «АиФ»
СЧАСТЬЕ СЕМАШКИНЫХ
Андрей – самый титулованный каюр в России. В 14-ый раз участвует в «Берингии» и в шестой приходит на финиш первым.
Семья Семашкиных вообще удивительная. Они воспитывают 9 детей.
Ещё в начале семейной жизни им посчастливилось дешево купить большую квартиру в Петропавловске. Но они её продали и сорвались в пригород, практически в лес.
На деньги от продажи купили участок, будки и сараи. И малюсенький домик: воду таскали, туалет во дворе. Пока не построили свой такой любимый сейчас дом. И приют, в котором 150 собак и 11 оленей.
Настя, его жена, в юности даже представить такое себе не могла. Она мечтала стать музыкантом, виртуозно играя на флейте. И уже на чемоданах сидела, собираясь лететь поступать в консерваторию, а тут случилась любовь.
Андрей тоже о том, что станет каюром, не думал.
В прошлом - успешный биатлонист, член сборной, он собирался продолжить карьеру в должности тренера. Но встретился на его жизненном пути знаменитый камчатский каюр, который стал учителем, наставником. И жизнь пошла совсем по другому сценарию.
Дети постарше уже участвуют в гонках на малые дистанции. Маленькие Семашкины самостоятельно начинают управлять упряжками в пять лет.
Андрей и Настя воспитывают новых чемпионов такой трудной «Берингии».